Что общего у страха и стресса и как управлять этими чувствами
Отрывок из книги «Мозг и его потребности 2.0. От питания до признания»
Часто в мотивационных роликах можно услышать что-то вроде: «Страха нет, это иллюзия». На самом деле, это, конечно, не так. А без страха нам бы вообще жилось тяжело. Почему? На этот вопрос отвечает нейробиолог Вячеслав Дубынин в обновленном издании книги «Мозг и его потребности 2.0. От питания до признания», которое вышло в апреле у издательства «Бомбора». Публикуем отрывок.
Стресс, неопределенность и желание заглянуть в будущее
Чтобы мы могли успешно существовать, наш мозг старается постоянно заглядывать в будущее — что там день грядущий нам готовит и хотим ли мы этого? Способность к обучению позволяет связать врожденно значимую ситуацию и сопутствующей сигналы. Из этого можно сложить прогноз на ближайшее будущее (тем более с учетом описанных в предыдущей главе возможностей второй сигнальной системы). Поведение, реализуемое на основе таких прогнозов, более эффективно, а риски неудач уменьшаются.
Теперь понятно, почему любая высокоразвитая нервная система плохо переносит состояние неопределенности. Когда не знаешь, какая неприятность свалится тебе на голову в следующую минуту, или неизвестны пути выхода из потенциально опасной ситуации — очень неприятно. Особенно травматична так называемая выученная беспомощность, когда нет вообще никакого выхода и ничего нельзя сделать. Она почти фатально ведет к развитию депрессии. Например, крыса в клетке в случайные моменты времени получает сильный удар током и ничего не может с этим поделать — нет поведенческой реакции, которая могла бы предотвратить боль.
В этом случае центры отрицательных эмоций перегружены — и это прямой путь к хроническому стрессу, нервному истощению и уже упомянутой депрессии.
Наш мозг так устроен, что вспомогательные (пусть даже исходно незначимые) сигналы, ассоциирующиеся, например, с будущей болью и неприятностями, помогают нам вовремя и правильно выстраивать свое поведение. Человек, которого однажды сбила машина, теперь сто раз подумает, прежде чем перебегать дорогу. Но неопределенность, попадание в избыточно новую ситуацию, про которую мы явно чего-то важного не знаем, — очень мощный источник тревожности. Вспомните, например, начало пандемии коронавируса — неизвестность там зашкаливала. В подобном случае может активно проявить себя исследовательская потребность, которая поможет снять тревогу, плюс принесет положительные эмоции. Например, вы оказались в незнакомом городе, все чужое, вам дискомфортно. Но посмотрели карту, обошли окрестности, полюбовались на достопримечательности, нашли кафешку с вкусной едой — и вот вам уже стало легче. Теперь представляете, что в этом городе происходит, он стал вам понятен.
Противоположная ситуация: вам не удается собрать информацию, вам неясно, где вы и что происходит. Если в компании, где вы работаете, разом сменили все начальство или, скажем, курс национальной валюты крайне нестабилен (не говоря уже об общей политической ситуации), то эта постоянная тревожность может привести к хроническому стрессу — у значительной части рабочего коллектива или даже населения страны. В таком случае очень сложно обеспечить рост уровня здоровья или продолжительности жизни нации…
Если все структуры организма, обеспечивающие реакцию на стресс, хронически перегружены, это может привести к гипертонии, гастриту и язве желудка, к снижению иммунитета, нарушению эндокринных и репродуктивных функций и другим проблемам. Перегрузка гипоталамуса, миндалины, симпатической нервной системы ведет к нарушениям функций гормонов, внутренних органов и нервной системы в целом. Здесь как никогда верна поговорка «Все болезни от нервов». Если и не все, то точно многие.
Как развивается стресс
В заднюю часть гипоталамуса и миндалину приходят врожденно значимые сенсорные сигналы о «плохих» ощущениях: боли, горьком вкусе, переохлаждении, отвратительном запахе, очень громком звуке.
Еще один важнейший источник стресса — неудовлетворенные потребности, прежде всего биологические: голод, жажда, дефицит кислорода.
А также ограничение свободы передвижения (иммобилизация), негативные эмоции сородича (сопереживание) и прочее.
Если в организме присутствует хроническая боль или постоянно не удовлетворены какие-то потребности, которые ваш мозг считает очень важными, и вдобавок грозит некая потенциальная опасность, какое-то значимое событие, то развивается стресс. При приближении неизвестной ситуации, пусть даже не жуткой и сулящей выигрыш, все равно возникает стресс, активируется вегетативная система, сердце стучит чаще. Источником такой информации является кора больших полушарий — центры памяти, «речевая модель» внешнего мира.
Если эта ситуация происходит слишком часто и длится слишком долго, то возможно развитие нервного истощения.
Классик физиологии Ганс Селье в 1936 году ввел понятие стресса.
Стресс (давление, напряжение) — неспецифическая реакция организма на сильное (очень сильное) воздействие. Воздействие может быть физическим или психологическим. Термин «стресс» используют также при описании соответствующего состояния нервной системы и организма в целом.
Ганс Селье показал, что слишком долгий стресс сначала приводит к тому, что организм на первом этапе привыкает к этому состоянию и некоторое время даже относительно стабильно существует. Мы можем адаптироваться под изматывающие дедлайны и регулярные конфликты с начальством. Но в конце концов даже у самого выносливого индивида силы кончаются, наступает фаза истощения, для которой характерны различные патологические изменения.
Стадии стресса по Гансу Селье:
- тревога;
- адаптация;
- истощение.
Что же до кратковременного стресса — он не всегда вреден, особенно если впереди ожидаются положительные эмоции. Это полезная встряска, она как бы будит тело, стимулирует внутренние органы, заставляет сердце биться чаще, прочищает сосуды. А вот длительный хронический стресс — это уже «вселенское зло». В таком состоянии с организмом происходит слишком много негативных изменений.
Развиваются эффекты стресса в основном через гипоталамус и гипофиз. Две эти структуры оказывают ключевое влияние на вегетативную нервную систему, на гормоны стресса, на адреналин. Миндалина является главным центром, ответственным за влияние стресса на психическую деятельность. От миндалины сигналы уходят в ассоциативную лобную кору. Они накладывают серьезный отпечаток на наше поведение.
Из гипоталамуса и гипофиза сигналы передаются в основном внутрь организма, влияя на симпатическую нервную систему, меняя гормональный статус. Выделяется много адреналина, из-за постоянного стресса возникают проблемы с половыми гормонами.
В этой системе целостной нейроэндокринной реакции на стресс есть еще один важный участник, вклад которого нельзя сбрасывать со счетов, — поясная извилина. Напомню, что она расположена на внутренней стороне больших полушарий над мозолистым телом и помогает ассоциативной лобной коре — сравнивая то, что получилось, с тем, что ожидалось. То есть в ней происходит сопоставление реальных и ожидаемых результатов поведения. И если результаты не совпали, это может быть источником отрицательных эмоций (см. предыдущую главу). Собрался в субботу покататься на лыжах — а ночью вдарила оттепель и снег растаял. Обидно же.
От поясной извилины сигнал может уходить на гипоталамус. Фрустрация, разочарование способны захватывать наш мозг. Взаимодействие поясной извилины с лобной корой — очень важный компонент организации нашего поведения.
Сравнение того, что получилось, с тем, что ожидалось, — источник положительных эмоций, если все совпало, и отрицательных, когда что-то пошло не так.
Эндокринная составляющая страха и стресса
Если при сравнении того, что получилось, с тем, что ожидалось, не обнаруживается совпадения, поясная извилина передает сигнал «у нас тут нестыковка!» на гипоталамус, а тот в свою очередь — на гипофиз и симпатическую нервную систему. Оба этих блока нашего организма способны влиять на надпочечники. Надпочечники — ключевая эндокринная железа, которая выделяет ряд гормонов, запускающих состояние повышенной активности многих внутренних органов. Это требуется для интенсивного реагирования при стрессе, и ключевыми из этих гормонов являются адреналин и кортизол.
Адреналин выделяется мозговым веществом надпочечников, кортизол — их корой. Оба гормона активируют обмен веществ: адреналин учащает сердцебиение, кортизол подавляет работу лейкоцитов. В небольших дозах это хорошо — та самая встряска, которая бодрит наше тело. А вот когда подобное воздействие становится хроническим, тогда начинают развиваться патологические изменения во многих органах, тают запасы энергии, ухудшается иммунитет.
Параллельно с этим симпатическая нервная система сама мощно влияет на внутренние органы. В этом случае выделяется вещество, которое называется норадреналин. Молекулы адреналина и норадреналина являются основными проводниками стресса. Химически они очень похожи, но адреналин использует эндокринная система, а норадреналин — преимущественно нервная. Хотя небольшое количество норадреналина выделяет и мозговое вещество надпочечников — вместе с адреналином.
Адреналин активирует внутренние органы всерьез и надолго: пульс подскакивает на долгие часы. Норадреналин же, выделяясь из аксонов симпатических нейронов, обеспечивает быстрые реакции.
Например, вы идете по улице, вдруг сзади раздается гром- кий хлопок — и вот ваше сердце тут же забилось чаще. Эта мгновенная реакция, идущая через симпатическую систему, является непосредственным результатом выделения норадреналина. Это только в боевиках «крутые парни не оборачиваются на взрывы» — в жизни тело не обманешь. А если у вас через два дня назначено крайне важное событие, например собеседование на работе мечты, то ваш пульс уже сейчас учащен, и завтра будет, а уж в «час Х» он просто зашкалит. Это действует адреналин, отвечающий за длительные реакции.
Конечно, в жизни нам нужны оба варианта реагирования. Поэтому надпочечники и симпатическая нервная система работают совместно.
Длительная и сильная активация систем, обеспечивающих реакцию на стресс, ведет не только к истощению организма (по Г. Селье), но иногда и выливается в депрессию.
Напомню, что депрессия — результат нарушения равновесия между центрами положительных и отрицательных эмоций, прежде всего из-за ослабления первых. Депрессия наступает, когда «жизнь не радует». Есть два подвида таких состояний: депрессивное поведение, связанное с текущими трудностями (ситуативная депрессия), например при горевании о потере близкого или патологических проблемах на работе. И депрессивность как характеристика темперамента — таким уж человек родился, способность его организма вырабатывать гормоны радости снижена. В этом случае психотерапия чаще оказывается неэффективной, выше опасность суицида, а актуальность использования антидепрессантов более чем высока.
Антидепрессанты — препараты, активирующие серотониновые синапсы. Серотонин тормозит центры отрицательных эмоций, иногда дополнительно усиливая и положительные через норадреналиновые и дофаминовые синапсы.
Один из важнейших факторов ситуативной депрессии — хронический стресс. В этом случае состояние облегчат и транквилизаторы, и антидепрессанты, но главное, что поможет, — понимание того, что именно провоцирует такой стресс. Начальник постоянно критикует вашу работу, вы вспахиваете корпоративную борозду сверхурочно, а коллеги с утра до ночи издеваются? Поприветствуйте ситуативную депрессию. Убрав саму причину, можно ликвидировать напряжение и истощение, что окажется самым конструктивным подходом к ситуации.
Управление страхами
Воздействие на центры негативных эмоций, на центры страха активно используют те, кто хотел бы управлять поведением людей. Такая манипуляция используется в коммерческой и социальной рекламе, в политтехнологиях. Часто незаметно для нас. Сейчас вы, возможно, почувствуете, что к вам, как к марионеткам, приделаны веревочки.
В религиозной и культовых практиках эксплуатируются страх смерти и посмертного наказания: Страшный суд, круги ада, бесы и демоны. Например, психологу и в голову не придет пугать клиента тем, что в результате неправильного поведения тот попадет в адский котелок, где будет бурлить пару-тройку вечностей. Описания того, что будет с нами после смерти, — важнейший компонент любой религии, будь то христианство, ислам, индуизм. В священных книгах обрисован огромный набор крайне неприятных наказаний для грешников, с которым все желающие, конечно же, могут ознакомиться заблаговременно. Мол, вот что тебя ждет.
Маркетологи, которые пугают нас разными неприятностями, продают прежде всего лекарства. По телевизору часто показывают рекламу медицинских препаратов, вызывая у зрителей чувство страха за жизнь близких. Например, дедушка на экране хватается за сердце. Возможно, это инфаркт, от которого он, как мы понимаем, может умереть. К нему, по сюжету, подбегает внучка и дает таблетки, чтобы предотвратить приступ. Раз! — кадры отматываются назад, и теперь нам предлагают хэппи-энд. Дедушка здоров, и все это благодаря именно этим таблеткам. Пугая человека смертью, рекламщики, конечно, используют очень сильный прием. И почему-то сразу хочется отправить собственного дедушку хотя бы на ЭКГ. А потом, возможно, купить те самые таблетки.
Страховщиков тоже хлебом не корми — только дай нас напугать. Пожаром, потопом, несчастными случаями вроде «кирпич на голову» и прочими неприятностями. И у них получается, потому что выражение «от беды никто не застрахован» подтверждается человеческим опытом.
И политики часто нагнетают страх у своих избирателей. Пугать — их типовой ход. Они считают, что без образа опасного и беспринципного врага их предвыборная программа будет беззубой, неинтересной. Им все время нужно с кем-то бороться, чтобы подтверждать свое право на власть.
В коммерческой рекламе, предъявляя товар, по-разному пугают мужчин и женщин. Так, при обращении к прекрасному полу чаще всего идет апелляция к внешности: купишь крем — будешь красивая и молодая, не купишь — покроешься морщинами, как Баба-яга. При рекламировании товаров для мужчин, большинству из которых собственная внешность не очень-то важна, под удар страха ставят иные сферы, например потенцию. Тут, думаю, не нужно объяснять, почему это работает.
Активно использует негативные эмоции и социальная реклама, которая показывает всякие ужасы, но уже не для того, чтобы мы что-то сделали, а, наоборот, чтобы воздержались, например, от курения. Подобная реклама решает важные общественные задачи, это правда. В таких материалах часто используется визуальная информация с негативным уклоном, в которой эксйплуатируется страх, демонстрация неприятных исходов ка- ких-то значимых ситуаций. Такая реклама часто агрессивна и, как правило, показывает, «что будет, если не…». Например, реклама по борьбе со СПИДом, инфоплакаты ГИБДД о вождении в нетрезвом состоянии, без использования ремня безопасности. Один из самых жестких вариантов визуальной социальной рекламы выглядит так: «Не разговаривайте по телефону с тем, кто за рулем, иначе кровь жертв ДТП может плеснуть вам прямо в лицо из трубки телефона». Как вам?
Итак, в нашем мозге есть центры страха. Без их активации вряд ли получится прожить. Более того, если они не будут работать, у многих из нас появится ощущение неполноты психической жизни, как это ни странно, но преодоление страха является отдельным источником радости.
Часть мозга, связанная со страхом, должна работать, иначе жизнь, еще вчера бывшая как радуга, потеряет один из своих цветов. Если мы совсем ничего не боимся, то можем ощутить, что чего-то в жизни не хватает.