Бомбора

«Я — причина несчастий своей матери». Как чувство долга перед родителями мешает нам жить

И почему мы вообще чувствуем вину за свое рождение

© Chris Curry / Unsplash

Ощу­ще­ние, что ты что-то дол­жен лю­дям, ко­то­рые тебя вы­рас­ти­ли, но не мо­жешь это­го дать, за­ча­стую пре­сле­ду­ет нас и со­зда­ет про­бле­мы во взрос­лой жиз­ни. При­чем неред­ко о вза­и­мо­свя­зи «долг пе­ред ма­те­рью — тяга брать ма­те­ри­аль­ные дол­ги» мы не до­га­ды­ва­ем­ся. Оль­га Берг в сво­ей кни­ге «О чем мол­чит пси­хо­лог? Кни­га про це­ли­тель­ную силу те­ра­пии гла­за­ми спе­ци­а­ли­ста и его кли­ен­тов», ко­то­рая вый­дет в из­да­тель­стве «Бом­бо­ра» в фев­ра­ле, рас­ска­зы­ва­ет о слу­чае кли­ент­ки с имен­но та­ки­ми про­бле­ма­ми.




При­дя на оче­ред­ную сес­сию, Алек­сандра бук­валь­но с по­ро­га за­яв­ля­ет, что всю неде­лю ду­ма­ла над во­про­сом, ко­то­рый я за­да­ла ей на од­ной из преды­ду­щих встреч. Она упор­но пы­та­лась по­нять, кто тот че­ло­век, пе­ред ко­то­рым она чув­ству­ет себя в дол­гу.

— Вы спро­си­ли об этом как буд­то меж­ду де­лом, но я в по­след­нее вре­мя по­сто­ян­но об этом ду­маю. Так стран­но, ведь от­вет при­шел мне в го­ло­ву прак­ти­че­ски сра­зу. Про­сто я на­де­я­лась, что оши­ба­юсь, что при­ду­маю кого-то дру­го­го.

— По­де­ли­тесь? Ка­жет­ся, что вы очень не хо­ти­те быть это­му че­ло­ве­ку долж­ной.

— А вы как все­гда вни­ма­тель­ны. Я ведь мно­го чи­таю и о пси­хо­ло­гии тоже. И о се­па­ра­ции, и о дет­ских трав­мах, и о вине… Но мне все рав­но очень боль­но осо­зна­вать, что это моя мама. На­вер­ное, было бы лег­че, если бы я смог­ла убе­дить себя, что это муж, ре­бе­нок или даже сест­ра. Но нет, это мама, — она от­во­ра­чи­ва­ет­ся, раз­гля­ды­вая что-то за ок­ном. — Я ви­де­ла, как она с утра до ночи ра­бо­та­ет, как по­том при­хо­дит с тя­же­лой ра­бо­ты устав­шая и на­чи­на­ет го­то­вить, сти­рать. Как она все­гда ста­ра­лась уде­лять нам вре­мя. У нее во­об­ще не было лич­ной жиз­ни, по­то­му что на эту лич­ную жизнь не было вре­ме­ни. Она де­ла­ла все во имя нас, что­бы у нас было дет­ство, еда, при­лич­ная одеж­да, — она взды­ха­ет. — Мы с дет­ства ста­ра­лись сде­лать ее жизнь лег­че. Не огор­чать, не бес­по­ко­ить. Мне и сейчас бы­ва­ет тя­же­ло на нее смот­реть, пря­мо как то­гда. Я ее очень люб­лю, но об­щать­ся с ней спо­койно не могу. Я вижу в ней жен­щи­ну, ко­то­рая по­свя­ти­ла жизнь мне и сест­ре. И ка­жет­ся, что мы, как па­ра­зи­ты, вы­со­са­ли из нее все соки. И как это те­перь ком­пен­си­ро­вать, как от­дать? Сейчас она по-преж­не­му оди­но­кая, уже по­жи­лая жен­щи­на. И мне боль­но по­ни­мать, что мы с сест­рой ви­но­ва­ты. Гля­дя на нее, я ду­маю, что, если бы меня не было, все были бы счаст­ли­вы, и у мамы бы не было про­блем.

Алек­сандра как буд­то сама пу­га­ет­ся ска­зан­но­го. За­ку­сы­ва­ет губу. Я фи­зи­че­ски ощу­щаю ее на­пря­же­ние.

— Ча­сто ли вам при­хо­дят по­доб­ные мыс­ли?

— Нет. Нет, Оль­га, не ча­сто. Но ко­гда я вижу ее осо­бен­но несчаст­ной, я ду­маю, что было бы хо­ро­шо, если бы я не рож­да­лась.

Я по­ни­маю: важ­но убе­дить­ся, что мы сейчас не го­во­рим о су­и­ци­даль­ных на­клон­но­стях, что моя кли­ент­ка толь­ко стро­ит ги­по­те­ти­че­ские сце­на­рии сво­е­го про­шло­го, ко­то­рые не име­ют от­но­ше­ния к на­сто­я­ще­му. На вся­кий слу­чай спра­ши­ваю:

— Как ду­ма­е­те, ка­ко­во было бы ва­шей маме, если бы вас сейчас с ней не было?

— Ужас­но, она была бы со­всем оди­но­ка. Но если бы меня не было то­гда… воз­мож­но, у нее был бы шанс по­стро­ить лич­ную жизнь. За­жить хо­ро­шо, боль­ше ра­до­вать­ся. Но были мы, так что без ва­ри­ан­тов.

На по­верх­ность про­ры­ва­ет­ся глу­бин­ное пе­ре­жи­ва­ние моей кли­ент­ки.

— Как ду­ма­е­те, ваша мама, несмот­ря на пе­ре­жи­ва­ния и слож­ную фи­нан­со­вую си­ту­а­цию, по­лу­ча­ла все-таки ра­дость от того, что вы у нее были?

Алек­сандра улы­ба­ет­ся. Го­во­рит, что в дет­стве мама ча­сто го­во­ри­ла, что они с сест­рой — смысл ее жиз­ни. Она за­мол­ка­ет, а по­том неуве­рен­но го­во­рит: «Ка­жет­ся, мы были ее спа­са­тель­ным кру­гом». Рань­ше ей все­гда ка­за­лось, что они с сест­рой ис­пор­ти­ли ма­те­ри жизнь. Но за­ду­мав­шись об этом, она на­ча­ла по­ни­мать, что на са­мом деле имен­но ради де­тей мама го­то­ва была бо­роть­ся с лю­бы­ми труд­но­стя­ми, вы­тас­ки­вая себя и се­мью из бо­ло­та.

— Алек­сандра я пра­виль­но по­ни­маю, что необъ­ят­ное чув­ство дол­га — это про маму, ко­то­рой вы при­вык­ли быть долж­ной. Вы жили с чув­ством, что она про­ме­ня­ла свою жизнь на вашу?

Тя­же­лый, глу­бо­кий вдох: «Да». Ее ин­то­на­ция ме­ня­ет­ся, в го­ло­се от­чет­ли­во зву­чат эмо­ции. Я по­ни­маю, что мы при­бли­зи­лись к чему-то важ­но­му.

— Алек­сандра вы ска­за­ли, что недав­но взя­ли день­ги в долг. Под­ска­жи­те, у кого вы за­ня­ли? У по­дру­ги, кол­лег, муж­чи­ны? Или, мо­жет быть, вы об­ра­ти­лись в банк?

— Это жен­щи­на. Я ни­ко­гда не за­ни­ма­ла день­ги у муж­чин. И не беру кре­ди­ты в бан­ках, они меня пу­га­ют. А за­нять у хо­ро­шей зна­ко­мой с ра­бо­ты я смог­ла. Она со­сто­яв­шийся взрос­лый че­ло­век, на­мно­го стар­ше меня, мне ка­жет­ся, что моя прось­ба ее не очень за­труд­ни­ла.

До на­ча­ла те­ра­пии Алек­сандра не по­ни­ма­ла, что ис­пы­ты­ва­ет пе­ред ма­те­рью вину, не поз­во­ля­ла себе это про­чув­ство­вать. Я пред­ла­гаю ей за­ду­мать­ся о том, что она хо­те­ла бы ска­зать ма­те­ри в от­кро­вен­ном раз­го­во­ре, за что по­бла­го­да­рить и за что из­ви­нить­ся.

Что про­ис­хо­дит с кли­ен­том

Алек­сандра при­вык­ла быть в эмо­ци­о­наль­ном дол­гу пе­ред ма­мой. Ей тя­же­ло со­знать­ся в этом даже себе, по­сколь­ку чем силь­нее мы при­вя­за­ны к кому-то, чем боль­ше слож­ных эмо­ций пи­та­ем к это­му че­ло­ве­ку, тем бо­лез­нен­нее ис­пы­ты­вать пе­ред ним вину. Алек­сандра умна и по­ни­ма­ет, что про­цесс се­па­ра­ции с ма­те­рью она не про­шла до кон­ца, и в до­пол­не­ние ко все­му это вы­зы­ва­ет у нее фруст­ра­цию и чув­ство разо­ча­ро­ва­ния в себе.

Все эти эмо­ции, ко­то­рые она ни­ко­гда не мог­ла вы­ска­зать на­пря­мую, вы­ра­зи­лись в том, что се­го­дня в фи­нан­со­вом плане она за­хо­те­ла быть долж­ной жен­щине стар­ше себя, на ко­то­рую неслож­но взгля­нуть сни­зу вверх и уви­деть в ней ма­те­рин­скую фи­гу­ру. Я еще раз убеж­да­юсь в том, что мы дви­га­ем­ся в вер­ном на­прав­ле­нии: нам пред­сто­ит ра­бо­та с чув­ством вины за ис­пор­чен­ную ма­ми­ну жизнь.

В слу­чае Алек­сан­дры мы ви­дим сме­ще­ние се­мейных ро­лей: она сама как бы ста­но­вит­ся ро­ди­те­лем сво­ей маме, пы­та­ет­ся взять ее от­вет­ствен­ность на себя. Это же мы на­блю­да­ем, ко­гда Алек­сандра вза­и­мо­действу­ет с сест­рой. Как ко­гда-то их мама по­сту­пи­лась соб­ствен­ны­ми ин­те­ре­са­ми ради до­че­рей, так те­перь и Алек­сандра го­то­ва по­жерт­во­вать фи­нан­со­вой ста­биль­но­стью, за­ле­зая в дол­ги, что­бы спра­вить­ся с про­бле­ма­ми сест­ры.

Мама Алек­сан­дры по­ка­зы­ва­ла лю­бовь к до­че­рям, жерт­вуя со­бой ради их бла­го­по­лу­чия. И, ка­жет­ся, Алек­сандра пе­ре­ня­ла эту чер­ту. Мне важ­но ис­сле­до­вать эти тен­ден­ции, об­на­жить стра­те­гии «жерт­вен­ной люб­ви» и по­ка­зать Алек­сан­дре, что, если мама лю­би­ла ее так, это не зна­чит, что и она долж­на про­яв­лять лю­бовь по­хо­жим об­ра­зом. Мы мо­жем вме­сте по­ис­кать дру­гие фор­мы вы­ра­же­ния люб­ви, бо­лее здо­ро­вые как для моей кли­ент­ки, так и для ее лю­би­мых.

Кли­ент­ка об­ви­ня­ет себя, в част­но­сти, в том, что лич­ная жизнь ее мамы так и не сло­жи­лась. Я об­ра­щаю вни­ма­ние на то, что и ее лич­ная жизнь да­ле­ка от меч­та­ний. Ее муж жи­вет как буд­то от­дель­но, не стре­мит­ся по­мочь се­мье, удо­вле­тво­рен тем, что от него в се­мейных фи­нан­со­вых де­лах за­ви­сит немно­гое. Я по­ме­чаю, что в бу­ду­щем нам бу­дет важ­но это ис­сле­до­вать. Не за­пре­ща­ет ли себе Алек­сандра быть счаст­ли­вой в от­но­ше­ни­ях с парт­не­ром? Не счи­та­ет ли, что это бу­дет нечест­но по от­но­ше­нию к маме, так и остав­шейся оди­но­кой? Не пы­та­ет­ся ли вы­ра­зить лю­бовь к ма­те­ри еще и та­ким об­ра­зом?

Ни­кто не зна­ет, как бы скла­ды­ва­лась жизнь на­ших ро­ди­те­лей без нас. Но наши ро­ди­те­ли ко­гда-то вы­бра­ли оста­вить ре­бен­ка и вос­пи­тать его, зна­чит, мы были им нуж­ны, как бы непро­сто им ни при­хо­ди­лось в про­цес­се. На са­мом деле вы­би­рать, как и где ра­бо­тать, сколь­ко за­ра­ба­ты­вать, ка­кие от­но­ше­ния и с кем стро­ить, мо­жет толь­ко взрос­лый. Ре­бе­нок не мо­жет от­ве­чать за по­ступ­ки и жизнь ро­ди­те­ля, зато ро­ди­тель обя­зан от­ве­чать за по­ступ­ки и жизнь ре­бен­ка. Мы все это зна­ем, но про­чув­ство­вать это и от­пу­стить дет­ские эмо­ции бы­ва­ет непро­сто.

Это ка­жет­ся по­хо­жим на то, как мы про­жи­ва­ем стыд, но его важ­но от­ли­чать от вины. Стыд за­став­ля­ет нас ду­мать, что мы не за­слу­жи­ва­ем чего-то хо­ро­ше­го из-за того, ка­кие мы. Вина де­ла­ет то же са­мое, но при­вя­за­на не к са­мо­вос­при­я­тию, а к кон­крет­но­му по­ступ­ку или фак­ту. «Я ро­ди­лась. По­это­му мама не смог­ла ни с кем по­стро­ить от­но­ше­ния. По­это­му я за­слу­жи­ваю на­ка­за­ния».

Су­ще­ству­ет и дру­гое от­ли­чие. Стыд — чув­ство тайное, мы хо­тим его спря­тать. Если дру­гие об­на­ру­жи­ва­ют наш стыд, это мо­жет быть невы­но­си­мо. По­это­му его ча­сто от­но­сят к со­ци­аль­ным чув­ствам.

Мы мо­жем вме­сте по­ис­кать дру­гие фор­мы вы­ра­же­ния люб­ви, бо­лее здо­ро­вые как для моей кли­ент­ки, так и для ее лю­би­мых.

Вина — си­ту­а­тив­ная или глу­бин­ная, — про­жи­ва­ет­ся ина­че. Дер­жать ее в тайне мо­жет быть му­чи­тель­нее, чем вы­не­сти на по­верх­ность.

Си­ту­а­тив­ная вина — это ко­гда ты плю­нул кому-то в спи­ну и по­нял, что был не прав. Глу­бин­ная вина фор­ми­ру­ет­ся в очень ран­нем воз­расте. К при­ме­ру, уже в 8–10 ме­ся­цев ре­бе­нок мо­жет на­чать за­ме­чать, что его мама под­вер­же­на нев­ро­ти­че­ским пе­ре­жи­ва­ни­ям. В свя­зи со спе­ци­фи­кой эго­цен­трич­но­го и от­ча­сти ма­ги­че­ско­го дет­ско­го вос­при­я­тия он уве­рен, что все в мире про­ис­хо­дит из-за него, и ви­дит себя при­чи­ной ма­ми­но­го дис­ком­фор­та. Фор­ми­ру­ет­ся убеж­де­ние: «Я при­чи­на несча­стий сво­их ро­ди­те­лей». Имен­но это и про­ис­хо­дит с Алек­сан­дрой.

На что об­ра­тить вни­ма­ние

Ин­те­рес­но, что ин­тел­лек­ту­аль­но Алек­сандра прак­ти­че­ски сра­зу осо­зна­ет при­чи­ны сво­их чувств, ведь она пы­та­лась разо­брать­ся в си­ту­а­ции и ис­ка­ла ин­фор­ма­цию са­мо­сто­я­тель­но, но про­жить и про­чув­ство­вать свои от­кры­тия ей очень тя­же­ло.

Во­об­ще чте­ние хо­ро­шей пси­хо­ло­ги­че­ской ли­те­ра­ту­ры обыч­но по­мо­га­ет че­ло­ве­ку чуть боль­ше по­нять то, что с ним про­ис­хо­дит. Но бы­ва­ет, что кни­ги на­обо­рот ме­ша­ют, осо­бен­но если че­ло­век на­чи­на­ет за­ни­мать­ся не са­мо­ана­ли­зом, а са­мо­ко­па­ни­ем. Ведь на­сто­я­щее глу­бо­кое са­мо­по­зна­ние воз­мож­но толь­ко в от­но­ше­ни­ях с дру­ги­ми людь­ми: с близ­ки­ми, дру­зья­ми, кол­ле­га­ми, пси­хо­те­ра­пев­том. Са­мо­ко­па­ние пред­по­ла­га­ет уход в себя, свое­об­раз­ное от­шель­ни­че­ство, в про­цес­се ко­то­ро­го че­ло­век на­стойчиво ищет от­ве­ты на во­про­сы «Кто я?» или «Чего я хочу?» внут­ри себя, не при­хо­дя ни к ка­ким вы­во­дам или ре­зуль­та­там.

Знать о сво­их чув­ствах или про­бле­мах не рав­но найти но­вые по­ве­ден­че­ские мо­де­ли. Имен­но в пси­хо­те­ра­пии их и воз­мож­но об­на­ру­жить, по­то­му что пси­хо­те­ра­певт яв­ля­ет­ся тем са­мым вто­рым участ­ни­ком об­ще­ния, по­мо­га­ю­щим сфор­ми­ро­вать но­вый опыт. Кли­ент же пе­ре­кла­ды­ва­ет этот опыт на свою жизнь и на от­но­ше­ния с дру­ги­ми людь­ми и со­бой. На­при­мер, без доб­ро­же­ла­тель­но­го от­но­ше­ния те­ра­пев­та к кли­ен­ту по­след­ний мог бы и не осо­знать сво­ей по­треб­но­сти в по­доб­ном, ре­гу­ляр­но тер­петь абьюз, на­при­мер от мужа или дру­зей. И толь­ко но­вый опыт дру­гих, здо­ро­вых близ­ких свя­зей, дру­го­го вос­при­я­тия себя по­мо­га­ет пе­ре­стать тер­петь та­кое от­но­ше­ние к себе.

Как с этим ра­бо­тать

Моя за­да­ча — по­ка­зать Алек­сан­дре, что она по­да­ри­ла маме мно­го лет, на­пол­нен­ных смыс­лом, цен­но­стью, лю­бо­вью, а не толь­ко от­вет­ствен­но­стью и пе­ре­жи­ва­ни­я­ми.

По­ти­хонь­ку мы возь­мем в те­ра­пию глу­бин­ное чув­ство вины. Шаг за ша­гом бу­дем раз­би­рать пе­ри­о­ды жиз­ни мамы и Алек­сан­дры и рас­смат­ри­вать их под раз­ны­ми уг­ла­ми. Мне важ­но вер­нуть Алек­сан­дре ощу­ще­ние себя ре­бен­ком, по­мочь вспо- мнить, что ее мама была взрос­лой и со­вер­ша­ла вы­бо­ры с по­зи­ции взрос­ло­го.

Что­бы из­ба­вить­ся от глу­бин­ной вины или хотя бы взять ее под кон­троль, нуж­но об­на­ру­жить ме­ха­низм, по ко­то­ро­му она про­яв­ля­ет­ся в по­все­днев­ной жиз­ни кли­ен­та.

На­при­мер: «Ко­гда я вижу, что мной недо­воль­ны, я чув­ствую себя ви­но­ва­той». Это про­ис­хо­дит, толь­ко ко­гда нега­тив­ные эмо­ции ис­пы­ты­ва­ет моя мама? Дру­гие род­ствен­ни­ки? Дру­гие жен­щи­ны? Ка­кие имен­но эмо­ции дру­гих лю­дей вы­зы­ва­ют у меня ав­то­ма­ти­че­ское чув­ство вины? Ко­гда на меня оби­жа­ют­ся? Злят­ся? Ко­гда мне де­ла­ют по­дар­ки? Ко­гда кому-то ря­дом со мной груст­но?

Мы долж­ны по­мочь кли­ен­ту на­учить­ся брать па­у­зу, что­бы осо­зна­вать, в чем кон­крет­но он ви­но­ват: под­вел, оби­дел, на­ха­мил, преж­де чем по­гру­жать­ся в эмо­ци­о­наль­ную ре­ак­цию. Если он смо­жет ана­ли­зи­ро­вать эти ком­му­ни­ка­ции и за­ме­чать си­ту­а­ции, в ко­то­рых ни­че­го пло­хо­го не со­вер­шил, в нем мо­гут проснуть­ся дру­гие чув­ства к лю­дям, ко­то­рые оби­жа­ют­ся на него без зна­чи­мо­го по­во­да. На­при­мер, злость.

Мы по­чти ни­ко­гда не ис­пы­ты­ва­ем толь­ко одно чув­ство, это все­гда син­тез, «ме­шок с чув­ства­ми». Если удаст­ся за­гля­нуть в него по­глуб­же и от­ко­пать в там злость, то это чув­ство по­мо­жет нам по­вли­ять на си­ту­а­цию.

На­при­мер, оно мо­жет спо­двиг­нуть Алек­сан­дру по­го­во­рить с ма­мой. «Мам, я уста­ла, что ты на меня по­сто­ян­но оби­жа­ешь­ся. Да­вай по­про­бу­ем по-дру­го­му как-то». Злость, если ее пра­виль­но вос­при­ни­мать, мо­жет стать цен­ным ре­сур­сом, спо­соб­ным из­ме­нить, ка­за­лось бы, без­на­деж­ную си­ту­а­цию.

И толь­ко но­вый опыт дру­гих, здо­ро­вых близ­ких свя­зей, дру­го­го вос­при­я­тия себя, по­мо­га­ет пе­ре­стать тер­петь та­кое от­но­ше­ние к себе.

Ре­зю­ме: за­да­чи те­ра­пии

Спу­стя неко­то­рое вре­мя Алек­сан­дре уда­лось по­де­лить­ся с ма­мой сво­и­ми чув­ства­ми. Она ска­за­ла, что ей боль­но и груст­но ви­деть ее несчаст­ной. И была по­ра­же­на ма­ми­ным от­ве­том. «Я при­вык­ла жить так. Я до­воль­на, на­сколь­ко могу быть, и ни­че­го дру­го­го мне не нуж­но».

Злость, если ее пра­виль­но вос­при­ни­мать, мо­жет стать цен­ным ре­сур­сом, спо­соб­ным из­ме­нить, ка­за­лось бы, без­на­деж­ную си­ту­а­цию.

Ка­за­лось бы, несколь­ко ко­рот­ких пред­ло­же­ний, но для Алек­сан­дры они были так важ­ны, что одна из на­ших сес­сий была пол­но­стью по­свя­ще­на ис­сле­до­ва­нию этих фраз. В них крыл­ся доб­ро­воль­ный от­каз от тех благ, в от­сут­ствии у мамы ко­то­рых Алек­сандра так от­ча­ян­но ви­нит себя. Ока­за­лось, что даже если Алек­сандра бу­дет и даль­ше му­чить­ся, жерт­во­вать соб­ствен­ным бла­го­по­лу­чи­ем, за­ва­ли­вая маму по­дар­ка­ми, ор­га­ни­зо­вы­вая пу­те­ше­ствия, уси­лен­но по­ка­зы­вая ей та­ким об­ра­зом свою лю­бовь лишь бы ком­пен­си­ро­вать несчаст­ную ма­ми­ну мо­ло­дость, это не бу­дет ей нуж­но.

Этот раз­го­вор стал для Алек­сан­дры важ­ным ша­гом впе­ред, но те­ра­пия на этом не за­кон­чи­лась. Пе­ред нами все еще сто­я­ло несколь­ко важ­ных за­дач:

  • Уста­но­вить здо­ро­вые под­дер­жи­ва­ю­щие от­но­ше­ния с ма­мой, до­ве­дя про­цесс се­па­ра­ции до кон­ца.
  • По­мочь Алек­сан­дре на­учить­ся брать па­у­зу и от­сле­жи­вать си­ту­а­ции, в ко­то­рых она ис­пы­ты­ва­ет вину, не сде­лав ни­че­го пло­хо­го.
  • По­нять, как еще глу­бин­ная вина вли­я­ет на вза­и­мо­от­но­ше­ния Алек­сан­дры с дру­ги­ми людь­ми, в част­но­сти, с му­жем и до­че­рью.
  • Отыс­кать дру­гие эмо­ции, скры­ва­ю­щи­е­ся за бес­при­чин­ной ви­ной: злость, раз­дра­же­ние, оби­ду.