Полезное чтение. 10 книг от антрополога космоса Дениса Сивкова
Марсианская станция, сновидения Юнга и техники выживания в мире, где уже закончилась нефть
В рубрике «Полезное чтение» мы просим экспертов в области образования, друзей «Цеха» и известных людей рассказать нам о нон-фикшн книгах, которые помогли им в карьере, саморазвитии и самообразовании. В новой подборке своим списком любимой и полезной литературы делится антрополог космоса Денис Сивков. Здесь вы найдете книги о феномене жертвоприношения, научных открытиях, философии оффграйдеров и экологических отношениях между животными и человеком.
«Воспоминания, сновидения, размышления», Карл Густав Юнг и Аниэла Яффе
«Воспоминания, сновидения, размышления» известный швейцарский психолог надиктовал незадолго до своей смерти. Из названия понятно, что это автобиография, в которой Юнг рассказывает о своей жизни, спорах с коллегами по психоаналитическому цеху, и, самое главное, о том, как он делал открытия. Его инсайты были связаны как с персональной жизнью, так и с переломными событиями начала XX века: войнами, революциями и переделом карты Европы.
Один из моих учителей рекомендовал мне эту книгу еще в 18 лет, но я прочел ее только после 30. Хотя «Воспоминания» — объемный труд, я проглотил его за одну ночь, что со мной редко бывает. Здесь Юнг показывает, насколько тонкой может быть грань между наукой и мистикой: его сновидения и видения становились частью теорий и методов. Книга о том, как можно протащить мистику в науку так, чтобы тебе за это ничего не было.
«Безопасность, территория, население. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1977-1978 учебном году», Мишель Фуко
Если вы интересуетесь социальными или гуманитарными науками, то просто не можете обойти этого автора. Мишель Фуко практически универсален. Он подходит всем, кто занимается политической философией, историей, антропологией или социологией. В «Безопасности территории и населения» Фуко рассказывает о становлении особого типа власти в Европе: начиная с середины XIX века, государственные институты стали заботиться о населении как об экономическом активе. Если мэр города или президент во время пандемии говорит, что «все делается, чтобы спасти наших граждан «, — он всего лишь не хочет потерять свое стадо, поскольку это невыгодно. Этот образ Фуко возводит к пасторским практикам раннего христианства.
Текст лекций очень интересно читать, потому что мы, по сути, видим рабочий стол философа, его мысль в становлении. Здесь много заготовок — сырых, но интересных идей, которые можно продолжить. Неслучайно многие интерпретации творчества Фуко как раз опираются на курсы лекций — своего рода мастерскую философа.
«Козел отпущения», Рене Жирар
Рене Жирар — человек с подвижной профессиональной идентичностью. Его считают и литературоведом, и антропологом, и философом. В своем творчестве он сделал ставку на феномен жертвоприношения. Практически все явления культуры он объясняет через этот универсальный механизм. Согласно его идеям, с помощью жертвоприношения люди устраняют насилие, которое всегда присутствует в обществе и, как ни странно, устанавливают мир. Жертва умиротворяет, потому что на нее направлено единодушное насилие всех. При этом в культуре также важны механизмы, скрывающие следы жертвенного убийства.
«Козел отпущения» — книга про христианство, страсти и страдания Христа в контексте проблемы жертвоприношения. Христианство — проект, который указывает на невиновность жертвы и тем самым отменяет жертвоприношение. Однако в христианском гуманизме Жирар видит и негативную сторону — расколдовывание жертвы превращается в травлю. В современном мире это можно увидеть на примере различных эмансипационных движений. Когда обличение жертв тоже принимает форму гонения.
Читателям я рекомендую эту книгу в том числе из-за мастерства интерпретации Евангелий, которое предлагает французский философ. Например, толкование танца Саломеи в контексте тем насилия и жертвоприношения — один из лучших фрагментов в книге.
«Экология разума», Грегори Бейтсон
В шестидесятые годы Грегори Бейтсон был одним из апологетов кибернетики как науки о сложных системах. Его считают антропологом, философом, эзотериком, создателем нейролингвистического программирования. Он исследовал шизофрению, алкоголизм, движения анонимных алкоголиков и даже коммуникацию с дельфинами. Кажется, что он занимался всем на свете.
Значительную часть «Экологии разума”составляют так называемые металоги — разговоры автора со своей дочерью. По форме они очень простые, а по содержанию — нужно врубаться в каждое слово и логический ход. Эта книга интересна тем, что позволяет понять: реальность всегда сложнее, чем кажется, а это очень важная интенция по отношению к миру. Например, простое действие «срубить дерево» — оказывается очень сложным предприятием, в котором задействовано множество самостоятельных переменных.
Laboratory Life, Бруно Латур и Стив Вулгар
Молодой французский философ Латур, плохо зная английский язык, отправляется в институт Солка (Salk Institute for Biological Studies — Прим. «Цеха») — научно-исследовательский центр в Сан-Диего делать этнографию. Там он изучает, как происходят научные открытия. После поездки в Америку Латур вместе с британским социологом науки Стивом Вулгаром пишет книгу «Лабораторная жизнь». Невероятный вывод, к которому приходят авторы, заключается в следующем: открытия создаются учеными, конструируется и собирается в лаборатории, а не являются частью природы. Прочесть эту книгу важно, чтобы взглянуть на науку совершенно по-другому: это трудная и совместная работа людей и вещей, а не чтение Книги Природы, как мы привыкли думать в соответствии с идеалами Просвещения.
«Множественное тело», Аннмари Мол
Книга Аннмари Мол «Множественное тело» очень сильно повлияла на меня. До этого я как философ думал одним способом, следовал за своими учителями и верил в существование чего-то единого и универсального. Мне пришлось заставлять себя поверить автору. Я хорошо помню скрип шестеренок моего меняющегося мировоззрения. Мол показывает, отрицая всю традицию от Парменида до Хайдеггера, что объекты никогда не бывают чем-то единым, причем делает это очень наглядно. На примере диагностики и лечения атеросклероза нижних конечностей она показывает, как параллельно существует множество разновидностей одного заболевания, которые врачи и пациенты в разных отделениях одной больнице конструируют совершенно по-разному. Его целостность буквально трещит по швам. Эта идея множественной реальности полностью изменила мое восприятие мира. Возможно, это произойдет и с читателем.
«Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека», Эдуардо Кон
Антрополог Эдуардо Кон проводил свое исследование в деревне Авила — в поселении современных индейцев руна. Они ходят в нормальной одежде, христианизированы и живут в лесах недалеко от крупных городов. Вокруг их деревни водится множество животных, на которых руна охотятся, и, в том числе, ягуары, которые, в свою очередь, охотятся на руна.
В своей книге Кон показывает, как индейцы относятся к ним и выстраивают коммуникацию. Руна буквально разговаривают с нечеловеческими существами с помощью простых знаков. Эта сложная система экологических отношений с окружающим миром сегодня особенно важна. Мы видим, каким может быть отношение к животным. У руна оно обозначено термином анимизм. Мы признаем в животных личности, считаем равными себе существами, которых нельзя просто пнуть и обидеть.
Также как и Юнг, Кон пытается переопределить границы науки, в частности, границы антропологии. Например, он на полном серьезе исследует духов в лесах руна и анализирует собственные сны. Мне кажется, что работа с такими тонкими материями — важный вызов для социальных наук.
Off the Grid: Re-Assembling Domestic Life, Филлип Ваннини и Джонатан Таггарт
Off the Grid — это выражение, которое означает жизнь без подключения к коммунальным инфраструктурам: тепло- и водоснабжению, канализации и электросетям. Антрополог Филлип Ваннини и фотограф Джонатан Таггарт отправились к людям, которые сознательно живут без подключения в разных провинциях Канады. Авторы посетили более 100 домохозяйств и собрали 200 интервью. При этом они увидели, как оффграйдеры самостоятельно создают разнообразные системы жизнеобеспечения. Солнечные батареи, насосы, туалеты, дровяные печи, где для разных нужд используются разные породы дерева, металлические печи, работающие от солнца — все это, на самом деле, технологии нашего ближайшего будущего. Эти люди уже сейчас отрабатывают техники выживания и показывают, как мы все будем жить после истощения ресурсов, когда нефть закончится и наступит инфраструктурная децентрализация. Мне кажется, такая попытка заглянуть в ближайшее будущее очень интересна и достойна читательского внимания.
Placing Outer Space: An Earthly Ethnography of Other Worlds, Лиза Мессери
Я занимаюсь антропологией космоса, поэтому рекомендую труд своей коллеги из Йельского университета Лизы Мессери. Она провела масштабное полевое исследование: в течении нескольких лет побывала на Марсианской станции в штате Юта, ИТ-компаниях, разрабатывающих марсианскую карту в 3D, в команде исследователей-астрофизиков и в высокогорных чилийских обсерваториях, куда ученые со всего мира приезжают, чтобы работать с данными от радиотелескопов. В своей книге Лиза Мессери хочет показать, что Космос стоит воспринимать не как бесконечное и безграничное пространство, а как понятное, одушевленное и даже земное место. Такая концепция могла бы существенно изменить наш взгляд на его освоение и создать технологии, которые делают космос ближе.
The Red Rockets' Glare: Spaceflight and the Russian Imagination, Асиф Азам Сиддиги
В освоении космоса нашей стране есть, чем гордиться. Однако в социальных науках в этой области у нас абсолютный провал — нет известных в мировой науке историков космоса. Американец Асиф Сиддиги взвалил эту ношу на свои плечи, описав первое космическое столетие в нашей стране. Сиддиги показывает, что важную роль во многих ключевых событиях (даже при Хрущеве, цензуре и госконтроле) сыграла частная инициатива отдельных людей и небольших групп. Сиддиги пытается показать, что освоение космоса — это не только дело государства, но и низовое предприятие.
Так, например, было в случае с Циолковским: в СССР был создан миф о том, что Константин Эдуардович сразу же получил огромную поддержку от молодого советского государства, которое, в отличие от чиновников царской России, сразу разглядело в ученом потенциал. Но это неправда. Книги он издавал на свои деньги и сам прикладывал усилия, чтобы создать сообщество космических энтузиастов — печатал на последней странице почтовые адреса своих соратников, чтобы они могли общаться и обсуждать новые идеи полетов в космос.
Мне кажется, в России по-прежнему важно во всех сферах жизни опираться на те горизонтальные связи, которые вы можете создать. Даже в космонавтике у нас есть хорошие исторические примеры.
Все самое важное и интересное собираем на страницах «Цеха» в Instagram и ВКонтакте