Анастасия
Котлякова

Полезное чтение. 10 книг от директора образовательных программ InLiberty Ильи Венявкина

Современное обучение, этика и мемуары советского токаря

В но­вой руб­ри­ке «По­лез­ное чте­ние» мы про­сим экс­пер­тов в об­ла­сти об­ра­зо­ва­ния, дру­зей «Цеха» и из­вест­ных лю­дей рас­ска­зать нам о нон-фикшн кни­гах, ко­то­рые по­мог­ли им в ка­рье­ре, са­мо­раз­ви­тии и са­мо­об­ра­зо­ва­нии. В но­вой под­бор­ке сво­им спис­ком лю­би­мой и по­лез­ной ли­те­ра­ту­ры де­лит­ся ис­то­рик со­вет­ской куль­ту­ры, ди­рек­тор об­ра­зо­ва­тель­ных про­грамм In­Lib­erty Илья Ве­няв­кин.




Об­ра­зо­ва­ние

«Ис­кус­ство обу­чать», Джу­ли Дирк­сен

Мода на пе­да­го­ги­че­ский ди­зайн воз­ник­ла в Рос­сии от­но­си­тель­но недав­но и, как мне ка­жет­ся, еще не до­стиг­ла того уров­ня, ко­то­ро­го она за­слу­жи­ва­ет. Я сам несколь­ко лет на­зад с удив­ле­ни­ем об­на­ру­жил, на­сколь­ко ин­те­рес­ной мо­жет быть раз­ра­бот­ка про­цес­са обу­че­ния и сколь­ко зна­ний и на­вы­ков из са­мых раз­ных на­уч­ных дис­ци­плин мо­жет по­тре­бо­вать­ся, что­бы при­ду­мать учеб­ное за­ня­тие или курс, гра­мот­но его спро­ек­ти­ро­вать, оце­нить ре­зуль­та­ты и при этом не по­те­рять уче­ни­ков по до­ро­ге. Кни­га Джу­ли Дирк­сен — сама устро­е­на как учеб­ное по­со­бие, и с по­мо­щью ил­лю­стра­ций, при­ме­ров и за­да­ний по­мо­га­ет чи­та­те­лю на ба­зо­вом уровне разо­брать­ся с прин­ци­па­ми и прак­ти­ка­ми со­вре­мен­ной пе­да­го­ги­ки.


«Со­вре­мен­ное обу­че­ние. Прак­ти­че­ское ру­ко­вод­ство», Джефф Пет­ти

В кни­ге Пет­ти, так же как и у Джу­лии Дирк­сен, со­бра­ны очень кон­крет­ные ин­стру­мен­ты, ко­то­рые мо­гут об­лег­чить жизнь лю­бо­му пре­по­да­ва­те­лю — так что эти две кни­ги мож­но чи­тать по­сле­до­ва­тель­но или па­рал­лель­но. У Пет­ти меня от­дель­но под­ку­па­ет то, что он стре­мит­ся свя­зать все, о чем пи­шет, с со­вре­мен­ны­ми ис­сле­до­ва­ни­я­ми в сфе­ре изу­че­ния обу­че­ния и то, как он ве­дет свое по­вест­во­ва­ние. Пет­ти при этом не за­бы­ва­ет, что пи­шет кни­гу не для иде­аль­ных пре­по­да­ва­те­лей, а для лю­дей, жи­ву­щих в ре­жи­ме стрес­са и пе­ре­ра­бо­ток. Неслу­чай­но по­след­няя ко­рот­кая гла­ва на­зы­ва­ет­ся «Как пре­по­да­вать и не сой­ти с ума».

«Build­ing the in­ten­tional uni­ver­sity», Stephen M. Koss­lyn, Ben Nel­son (на рус­ский не пе­ре­ве­де­на)

Эта не са­мая увле­ка­тель­ная кни­га на зем­ле — ма­ни­фест про­ек­та «Ми­нер­ва», ко­то­рый по­ста­вил пе­ред со­бой цель пе­ре­при­ду­мать выс­шее об­ра­зо­ва­ние. «Ми­нер­ва» — это уни­вер­си­тет без по­сто­ян­но­го кам­пу­са, где вме­сто лек­ций сту­ден­ты за­ни­ма­ют­ся в веб-се­ми­на­рах с луч­ши­ми про­фес­со­ра­ми, и каж­дый год пе­ре­ез­жа­ют с кон­ти­нен­та на кон­ти­нент, что­бы луч­ше пред­став­лять себе про­бле­мы со­вре­мен­но­го мира. Мне очень нра­вит­ся под­ход, ко­гда па­рал­лель­но с за­пус­ком об­ра­зо­ва­тель­но­го экс­пе­ри­мен­та, его со­зда­те­ли пуб­ли­ку­ют кни­гу, что­бы объ­яс­нить свои прин­ци­пы и рас­крыть ме­то­до­ло­гию.

Об­ще­ство и цен­но­сти

«Спра­вед­ли­вость. Как по­сту­пать пра­виль­но?», Май­кл Сэн­дел

Несколь­ко лет на­зад мы в In­Lib­erty при­ду­ма­ли про­ект «Воз­вра­ще­ние эти­ки» и по­ра­зи­лись, сколь­ко лю­дей при­шло на лек­ции по мо­раль­ной фи­ло­со­фии. Кни­га Майк­ла Сэн­де­ла за­да­ет очень важ­ный, но все еще непри­выч­ный во­прос «Как по­сту­пать пра­виль­но?». Она не толь­ко рас­ска­зы­ва­ет, как на него от­ве­ча­ли луч­шие фи­ло­со­фы от ан­тич­но­сти до на­ших дней, но и по­ка­зы­ва­ет, по­че­му без этих от­ве­тов нам очень труд­но разо­брать­ся в спо­рах о нера­вен­стве, кли­ма­те, на­ло­гах или пра­ви­лах по­ступ­ле­ния в уни­вер­си­тет. Кни­гу, впро­чем, хо­ро­шо чи­тать па­рал­лель­но с про­смот­ром од­но­имен­но­го гар­вард­ско­го ви­део­кур­са — в этих лек­ци­ях Сэн­дел де­мон­стри­ру­ет со­вер­шен­но по­ра­зи­тель­ное уме­ние во­вле­кать в дис­кус­сию ауди­то­рию в несколь­ко со­тен че­ло­век.

Цель мо­раль­ной жиз­ни — сча­стье, но под сча­стьем Ари­сто­тель име­ет в виду не то, что на­зы­ва­ют сча­стьем ути­ли­та­ри­сты, — не мак­си­ми­за­цию удо­воль­ствий и ми­ни­ми­за­цию стра­да­ний. Доб­ро­де­тель­ный че­ло­век — это тот, кто по­лу­ча­ет удо­воль­ствие и стра­да­ния из пра­виль­ных ве­щей
Майкл Сэндел


«Пра­вед­ный ра­зум: По­че­му хо­ро­шие люди ока­зы­ва­ют­ся раз­де­ле­ны по­ли­ти­кой и ре­ли­ги­ей», Джо­на­тан Хайдт

Со­ци­аль­но­го пси­хо­ло­га Джо­на­та­на Хайдта тоже ин­те­ре­су­ет, как по­сту­пать пра­виль­но, толь­ко он изу­ча­ет не то, что об этом ду­ма­ют фи­ло­со­фы, а то, как люди вы­но­сят мо­раль­ные суж­де­ния. Глав­ным об­ра­зом, Хайдта за­ни­ма­ет во­прос, по­че­му люди по все­му миру вме­сто того, что­бы до­го­во­рить­ся об об­щих цен­но­стях, фор­ми­ру­ют груп­пы, объ­еди­нен­ные об­щей мо­ра­лью, и на­чи­на­ют вой­ну (хо­лод­ную или го­ря­чую) с но­си­те­ля­ми дру­гой мо­ра­ли. С од­ной сто­ро­ны, Хайдт при­хо­дит к неуте­ши­тель­но­му вы­во­ду о том, что ра­зум ча­сто бы­ва­ет бес­си­лен пре­одо­леть мо­раль­ную ин­ту­и­цию, ко­то­рая де­лит мир на «нас» и «них» — од­но­вре­мен­но ослеп­ля­ет и спла­чи­ва­ет. С дру­гой — толь­ко разо­брав­шись в том, как устро­е­но наше мо­раль­ное чув­ство, мож­но уви­деть в оп­по­нен­те че­ло­ве­ка с цен­но­стя­ми, ко­то­рые тоже за­слу­жи­ва­ют ува­же­ния и об­суж­де­ния.

«Бла­ги­ми на­ме­ре­ни­я­ми го­су­дар­ства», Джеймс Скотт

Ан­глий­ское на­зва­ние кни­ги Джейм­са Скот­та — See­ing like a state — тя­же­ло пе­ре­во­дит­ся на рус­ский, зато от­лич­но пе­ре­да­ет ос­нов­ное ее со­дер­жа­ние. Ан­тро­по­лог и по­ли­то­лог Скотт пи­шет тра­ги­че­скую ис­то­рию того, как са­мые раз­ные го­су­дар­ства в XIX и XX ве­ках чрез­мер­но увлек­лись иде­я­ми со­ци­аль­но­го про­грес­са и ре­гу­ли­ро­ва­ния и не смог­ли пред­ви­деть ка­та­стро­фи­че­ские по­след­ствия сво­ей по­ли­ти­ки. В ка­че­стве са­мо­го вы­ра­зи­тель­но­го при­ме­ра из кни­ги, мож­но при­ве­сти рас­сказ Скот­та о про­ек­те на­уч­но­го ле­со­вод­ства в Прус­сии и Сак­со­нии XIX века. Чрез­мер­ная вера в ме­не­джер­ские та­лан­ты го­су­дар­ства при­ве­ла к тому, что ле­са­ми ста­ли управ­лять ар­мей­ским спо­со­бом и пер­вое вре­мя упо­ря­до­чен­ные леса, в ко­то­рых оста­лись толь­ко ров­ные ряды де­ре­вьев од­ной по­ро­ды, дали по­тря­са­ю­щий эко­но­ми­че­ский эф­фект. Од­на­ко че­рез несколь­ко де­сят­ков лет часть этих ле­сов умер­ла. Они не пе­ре­жи­ли ра­ди­каль­но­го упро­ще­ния. Ока­за­лось, что для су­ще­ство­ва­ния лесу необ­хо­дим слож­ный сим­би­оз гри­бов, на­се­ко­мых, жи­вот­ных и дру­гих рас­те­ний. Кни­га Скот­та — от­лич­ное предо­сте­ре­же­ние про­тив из­лиш­ней веры в ра­ди­каль­ную со­ци­аль­ную по­ли­ти­ку и на­по­ми­на­ние о необ­хо­ди­мо­сти кри­ти­че­ски оце­ни­вать даже са­мые про­грес­сив­ные схе­мы.

Со­вет­ское и пост­со­вет­ское

«Это было на­все­гда, пока не кон­чи­лось. По­след­нее со­вет­ское по­ко­ле­ние», Алек­сей Юр­чак

Эту кни­гу сто­ит от­крыть хотя бы из-за за­го­лов­ка, в ко­то­ром об­раз­цо­во сфор­му­ли­ро­ва­на ис­сле­до­ва­тель­ская за­да­ча. Изу­чая устрой­ство позд­не­со­вет­ско­го об­ще­ства, ан­тро­по­лог Алек­сей Юр­чак, за­ме­ча­ет па­ра­докс — мно­гие со­вет­ские люди были уве­ре­ны, что СССР бу­дет су­ще­ство­вать веч­но, но со­вер­шен­но не уди­ви­лись, ко­гда он рас­пал­ся. На про­тя­же­нии осталь­ной ча­сти кни­ги Юр­чак раз­во­ра­чи­ва­ет очень кра­си­вый ана­лиз са­мых раз­ных со­вет­ских куль­тур­ных прак­тик (от сте­ба до со­би­ра­ния па­чек из-под им­порт­ных си­га­рет) и по­ка­зы­ва­ет, как «оде­ре­ве­не­ние» офи­ци­аль­но­го язы­ка па­ра­док­саль­ным об­ра­зом при­во­ди­ло к рас­ши­ре­нию про­стран­ства сво­бо­ды.

«Бо­рис Па­стер­нак и ли­те­ра­тур­ное дви­же­ние 1930-х го­дов», Ла­зарь Флейш­ман

Дол­гое вре­мя для меня как ис­то­ри­ка со­вет­ской куль­ту­ры это была на­столь­ная кни­га. Фи­ло­лог Ла­зарь Флейш­ман ста­вит пе­ред со­бой, ка­за­лось бы вполне при­выч­ную за­да­чу — рас­ска­зать твор­че­скую био­гра­фию боль­шо­го по­эта на фоне ис­то­ри­че­ских со­бы­тий. Непри­выч­ны тща­тель­ность и ка­че­ство, с ко­то­рым он эту за­да­чу ре­ша­ет. В ре­зуль­та­те Флейш­ма­ну уда­ет­ся соз­дать по­ра­жа­ю­щее вни­ма­ни­ем к де­та­лям опи­са­ние ли­те­ра­тур­но­го и куль­тур­но­го про­цес­са, где на­хо­дит­ся ме­сто и са­мо­му по­эту, и со­вет­ским функ­ци­о­не­рам и пи­са­те­лям тре­тье­го ряда, и Ста­ли­ну — луч­шее, на мой взгляд, опи­са­ние со­вет­ской куль­ту­ры 1930-х го­дов.


Фикшн и нон-фикшн

«Жизнь и судь­ба», Ва­си­лий Гросс­ман

За­чем чи­тать ве­ли­кий ро­ман Гросс­ма­на, луч­ше все­го объ­яс­ня­ет ко­рот­кая и за­ме­ча­тель­но точ­ная ре­цен­зия ли­те­ра­тур­но­го кри­ти­ка Гри­го­рия Да­шев­ско­го. Вме­сто того, что­бы ее пе­ре­ска­зы­вать, про­сто при­ве­ду здесь ссыл­ку.

— Зна­ешь, Люда, — ска­зал при­ми­ре­ние Штрум, — те, кто в жиз­ни прав, ча­сто не уме­ют себя ве­сти — взры­ва­ют­ся, гру­бят, бы­ва­ют бес­такт­ны и нетер­пи­мы, и их обыч­но ви­нят во всех неуря­ди­цах и на ра­бо­те и в се­мье. А те, кто не пра­вы, обид­чи­ки, они уме­ют себя ве­сти, ло­гич­ны, спо­кой­ны, так­тич­ны, все­гда ка­жут­ся пра­вы­ми
Василий Гроссман


«Днев­ник то­ка­ря Бе­ло­усо­ва (1937–1939 гг.)»

Как один из со­зда­те­лей про­ек­та «Про­жи­то», я по­след­ние несколь­ко лет ре­гу­ляр­но чи­таю со­вет­ские днев­ни­ки тех, кого ча­сто на­зы­ва­ют «обыч­ны­ми людь­ми». С те­че­ни­ем вре­ме­ни эта прак­ти­ка очень силь­но из­ме­ни­ла мои ожи­да­ния и пред­став­ле­ния о сю­же­те и ге­ро­ях по­вест­во­ва­ния: та­кие тек­сты хо­ро­ши имен­но тем, что на­по­ми­на­ют, что люди со­всем не обя­за­тель­но долж­ны со­вер­шать за­по­ми­на­ю­щи­е­ся по­ступ­ки или за­пи­сы­вать вы­да­ю­щи­е­ся мыс­ли. Мно­гие из этих днев­ни­ков так и оста­нут­ся в элек­трон­ном виде, а из тех, что на­шел сво­их пуб­ли­ка­то­ров, я хочу вы­де­лить до­во­ен­ный днев­ник Ни­ко­лая Бе­ло­усо­ва — то­ка­ря ле­нин­град­ско­го за­во­да «Боль­ше­вик». Как и мно­гие чи­та­те­ли «Цеха», Бе­ло­усов тоже за­ин­те­ре­со­ван са­мо­со­вер­шен­ство­ва­ни­ем и са­мот­ранс­фор­ма­ци­ей. Толь­ко для него ин­стру­мен­та­ми слу­жат не он-лайн кур­сы и об­ра­зо­ва­тель­ные под­ка­сты. В по­пыт­ке стать по-на­сто­я­ще­му куль­тур­ным со­вет­ским че­ло­ве­ком он чи­та­ет кни­ги о жиз­ни Мо­цар­та и Лео­нар­до и рус­скую ли­те­ра­тур­ную клас­си­ку.