Альпина

Почему мы так любим искать виноватых и обижаться

И как чувство обиды связано с нашим детством

© M. / Unsplash

Най­ти при­чи­ну про­бле­мы в дру­гом, а не в себе — оп­ция со­блаз­ни­тель­ная. Но по­че­му в неко­то­рых слу­ча­ях у по­доб­но­го «пе­ре­во­да стре­лок» есть до­пол­ни­тель­ный под­текст и как за­ме­тить за со­бой неадек­ват­ную ре­ак­цию? Пуб­ли­ку­ем от­ры­вок из кни­ги «Без огляд­ки на маму: Как об­ре­сти внут­рен­ние опо­ры и за­вер­шить се­па­ра­цию» Оль­ги Ту­ры­ше­вой и Ма­ри­ны Рем­пель, ко­то­рая вы­хо­дит этим ле­том в из­да­тель­стве «Аль­пи­на».




«Из-за тебя мне пло­хо, я стра­даю». Точ­ка вы­бо­ра

Але­на при­шла к пси­хо­ло­гу, что­бы ре­шить про­бле­мы на ра­бо­те. Она не мо­жет най­ти об­щий язык с на­чаль­ни­цей, силь­но оби­жа­ет­ся на нее, счи­та­ет, что ее ра­бо­ту обес­це­ни­ва­ют. Она рас­ска­зы­ва­ет:


«Я ра­бо­та­ла над ди­зай­нер­ским про­ек­том, и недав­но он по­лу­чил приз на кон­кур­се. На ра­бо­те ска­за­ли, что за про­ект бу­дет пре­мия, и я об­ра­до­ва­лась. Но всем пре­мию дали, а мне нет. Это из-­за на­чаль­ни­цы. Она по­сто­ян­но ко мне при­ди­ра­ет­ся, все­гда чем­-то недо­воль­на. Это неспра­вед­ли­во, я столь­ко сил и вре­ме­ни от­да­ла сво­ей ком­па­нии! А на­чаль­ни­ца при­шла к нам в от­дел поз­же, чем я, и сра­зу меня невзлю­би­ла. Она от­да­ет ка­кие-­то стран­ные рас­по­ря­же­ния, у нас по­сто­ян­но с ней спо­ры по это­му по­во­ду. Мне она ка­жет­ся непро­фес­си­о­на­лом. Ко­неч­но, я ей это не го­во­рю, но мы в от­де­ле по­рой сме­ем­ся над ее по­ве­де­ни­ем. Я уже несколь­ко раз под­хо­ди­ла к ней и хо­те­ла по­мочь, рас­ска­зать о тон­ко­стях на­шей ра­бо­ты, ука­зать на ее ошиб­ки, но она меня не слы­шит. Неспра­вед­ли­во, что ее на­зна­чи­ли на эту долж­ность! Я даже к ру­ко­вод­ству фир­мы хо­ди­ла, что­бы ска­зать о неком­пе­тент­но­сти на­чаль­ни­цы, но там ска­за­ли, что­бы я не вме­ши­ва­лась, а за­ни­ма­лась сво­ей ра­бо­той.

Издательство «Альпина»

Ди­зай­нер­ский про­ект, ко­то­рый по­бе­дил на кон­кур­се, — это в ос­нов­ном моих рук дело. Я его при­ду­ма­ла и ста­ра­лась боль­ше всех. И что? Всем пре­мия, а мне нет. Пре­мия вы­шла со­лид­ная. Кол­ле­ги ре­ши­ли от­ме­тить ее по­лу­че­ние, и на­чаль­ни­ца с ними. Они всем от­де­лом по­шли в кафе. Я, ко­неч­но, не по­шла. Я так оби­де­лась, что не мог­ла на них смот­реть. Ушла до­мой. По­том кол­ле­ге рас­ска­за­ла, в чем дело, она по­со­ве­то­ва­ла пой­ти разо­брать­ся. Но ка­кой смысл? Я по­ни­маю, что все это на­чаль­ни­ца сде­ла­ла спе­ци­аль­но, ре­ши­ла меня вы­жить с ра­бо­ты. Но я ни за что не сдам­ся! Я ре­ши­ла, что про­сто не буду с ней те­перь раз­го­ва­ри­вать, даже здо­ро­вать­ся, нач­ну иг­но­ри­ро­вать. Хотя, ко­неч­но, оби­да во мне ки­пит. Я на­чаль­ни­цу нена­ви­жу! Все вре­мя о ней ду­маю. Все мои про­бле­мы и стра­да­ния из-­за нее. На сле­ду­ю­щий день по­сле объ­яв­ле­ния о пре­мии я ста­ла раз­го­ва­ри­вать с на­чаль­ни­цей толь­ко то­гда, ко­гда она что­то спра­ши­ва­ет, очень хо­лод­но и с пре­зре­ни­ем, по­то­му что хо­те­ла, что­бы она по­ня­ла: я знаю о ее на­ме­ре­ни­ях. С тех пор про­шло уже два ме­ся­ца. Мне очень тя­же­ло хо­дить на ра­бо­ту. И я не знаю, что де­лать даль­ше».


Мы ви­дим, что Але­на оби­же­на на неспра­вед­ли­вость и для ее воз­му­ще­ния есть ре­аль­ный по­вод. Но Але­на ре­а­ги­ру­ет на си­ту­а­цию, где ее ин­те­ре­сы на­ру­ше­ны, по-дет­ски. Она стра­да­ет и по­ка­зы­ва­ет, что ей пло­хо, че­рез оби­ду, мол­ча­ние, пре­зре­ние. Ждет, что на­чаль­ни­ца за­ме­тит недо­воль­ство и ис­пра­вит си­ту­а­цию. Но это­го мо­жет ни­ко­гда не про­изой­ти. Вме­сто того что­бы от­кры­то ска­зать о сво­их чув­ствах и об­су­дить слу­чив­ше­е­ся, Але­на но­сит оби­ду в себе.

В ходе ра­бо­ты с пси­хо­ло­гом вы­яс­ни­лось, что на­чаль­ни­ца чем-то на­по­ми­на­ет Алене маму. Ей ка­за­лось, что мама в дет­стве по­сто­ян­но при­ди­ра­лась к ней. «Даже внешне они чем-то по­хо­жи», — го­во­рит Але­на. С ма­мой об­ще­ние не скла­ды­ва­ет­ся до сих пор. Але­на зво­нит ей толь­ко по празд­ни­кам, и то нехо­тя. Каж­дое ма­ми­но сло­во и со­вет вы­зы­ва­ют в ней раз­дра­же­ние, и она стре­мит­ся быст­рее за­кон­чить раз­го­вор. Алене ка­жет­ся, что мама, как в дет­стве, сно­ва во всем ее не одоб­ря­ет, пы­та­ет­ся ко­ман­до­вать и ука­зы­вать, как дочь долж­на жить.

Але­на еще оби­же­на на маму за дет­ство. Она пом­нит, как мама мно­го ру­га­ла ее, по­сто­ян­но го­во­ри­ла про ее недо­стат­ки и по­чти ни­ко­гда не хва­ли­ла.

Але­на и в на­чаль­ни­це ви­дит «нелю­бя­щую маму» и ждет от нее того, что на­чаль­ни­ца не мо­жет дать: осо­бо­го от­но­ше­ния, при­зна­ния, вни­ма­ния, одоб­ре­ния, по­хва­лы — того, чего жда­ла от мамы в дет­стве. А мама была та­кой, ка­кой мог­ла быть, и дала все, на что была спо­соб­на. Но Але­на до сих пор с этим не со­глас­на. На­чаль­ни­ца — это не мама. Это про­сто че­ло­век, ко­то­рый ис­пол­ня­ет свою функ­цию ру­ко­во­ди­те­ля так, как мо­жет.

Але­на пе­ре­но­сит свои дет­ские чув­ства к маме, оби­ду и злость, на на­чаль­ни­цу как на вы­ше­сто­я­щую фи­гу­ру в иерар­хии и вы­ра­жа­ет это в по­сто­ян­ном про­те­сте и несо­гла­сии. Та­кое ча­сто бы­ва­ет, ко­гда чув­ства к ро­ди­те­лям мы пе­ре­но­сим на ру­ко­во­ди­те­ля.

Мы ви­дим, что Але­на ни­ко­гда не ува­жа­ла на­чаль­ни­цу, осуж­да­ла ее, по­сме­и­ва­лась, пы­та­лась учить, как надо ра­бо­тать и ру­ко­во­дить, на­ру­шая иерар­хию, где на­чаль­ник все­гда глав­нее под­чи­нен­но­го. И в та­ких слу­ча­ях ру­ко­во­ди­те­лю ино­гда при­хо­дит­ся быть жест­ким, что­бы по­ста­вить сто­я­ще­го ниже по долж­но­сти со­труд­ни­ка на ме­сто. Але­на вы­би­ра­ет оби­жать­ся, ни­че­го не пред­при­ни­мая. Але­на бес­со­зна­тель­но все еще меч­та­ет об иде­аль­ной маме и ждет, что та из­ме­нит­ся. И даже пы­та­ет­ся ее из­ме­нить че­рез свои стра­да­ния, свой про­тест и непри­ня­тие, ко­то­рые пе­ре­но­сят­ся на на­чаль­ни­цу и ру­ко­вод­ство.

Точ­ка вы­бо­ра

Есть очень важ­ный мо­мент, ко­гда мы ре­ша­ем, оби­деть­ся нам или нет, — точ­ка вы­бо­ра. В ней мы мо­жем пе­ре­дать управ­ле­ние сво­им со­сто­я­ни­ем кому-то дру­го­му, пе­ре­ло­жить на него от­вет­ствен­ность за это со­сто­я­ние или взять ее на себя. Ко­гда мы ухо­дим в стра­да­ние и об­ви­не­ния, мол­ча­ние, про­тест, мы пы­та­ем­ся ма­ни­пу­ли­ро­вать дру­гим или управ­лять его по­ве­де­ни­ем, вме­сто того что­бы что-то сде­лать са­мо­му.

Точ­ка вы­бо­ра у Але­ны — вы­бор даль­ней­ше­го по­ве­де­ния: злить­ся, мол­чать, оби­жать­ся, нена­ви­деть и про­дол­жать стра­дать. А мож­но сде­лать дру­гой вы­бор — дей­ство­вать: по­дой­ти к на­чаль­ни­це объ­яс­нить­ся, услы­шать ее по­зи­цию и за­тем что-то пред­при­ни­мать.

Что по­мог­ло бы Алене ре­шить про­бле­му на ра­бо­те? Преж­де все­го раз­де­лить от­но­ше­ния с ма­мой и от­но­ше­ния с на­чаль­ни­цей и уви­деть, что это раз­ные фи­гу­ры и раз­ные от­но­ше­ния. Мать мы не мо­жем вы­брать дру­гую, а ра­бо­ту и на­чаль­ни­цу вы­би­ра­ем сами.

На ра­бо­те мож­но по­дой­ти к на­чаль­ни­це и пря­мо ска­зать:

«Я не по­лу­чи­ла пре­мию и хочу по­нять, в чем дело. Есть про­ект, и я над ним ра­бо­та­ла. Если мне не вы­да­ли пре­мию слу­чай­но, мо­жет быть, за­бы­ли или про­пу­сти­ли фа­ми­лию, то я хочу вам на­пом­нить о сво­ем уча­стии. Мо­жет быть, вы недо­воль­ны моей ра­бо­той, а я об этом не знаю? То­гда да­вай­те об­су­дим, по ка­ким по­зи­ци­ям моя ра­бо­та вас не устра­и­ва­ет, раз­бе­рем по­дроб­но, ка­кой вклад я внес­ла в про­ект». И то­гда Але­на возь­мет на себя от­вет­ствен­ность за то, что­бы по­лу­чить за свой труд при­зна­ние в виде со­от­вет­ству­ю­щей опла­ты. Ждать, что дру­гой до­га­да­ет­ся о тво­их чув­ствах и из­ме­нит­ся, без­от­вет­ствен­но по от­но­ше­нию к себе.

В мо­мент пе­ре­да­чи управ­ле­ния за свое со­сто­я­ние мы на­чи­на­ем ду­мать: «Это все из-за тебя», «Это ты во всем ви­но­ват», «Ты пло­хой и непра­виль­ный». Дру­гие люди мо­гут ре­а­ги­ро­вать на оби­ду сво­им за­щит­ным по­ве­де­ни­ем и тоже оби­жать­ся. Оби­да все­гда ста­но­вит­ся сте­ной в от­но­ше­ни­ях. Мол­ча­ли­вое об­ви­не­ние дру­го­му че­ло­ве­ку труд­но вы­но­сить, он мо­жет от­го­ра­жи­вать­ся, и пси­хо­эмо­ци­о­наль­ная ди­стан­ция уве­ли­чи­ва­ет­ся. И то­гда об­ви­не­ний и непо­ни­ма­ния ста­но­вит­ся еще боль­ше, нега­тив­ные чув­ства на­сла­и­ва­ют­ся, на­кап­ли­ва­ют­ся, а стра­да­ния уси­ли­ва­ют­ся.

Точ­ка осо­зна­ния

В лю­бой мо­мент мы мо­жем осо­знать точ­ку вы­бо­ра и вме­сто оби­ды вы­брать дру­гое. Ко­гда мы от­вет­ствен­ны за свои чув­ства, то бе­рем управ­ле­ние сво­им со­сто­я­ни­ем в свои руки. И то­гда мы уже сво­бод­ны.

Важ­но са­мо­му себе при­знать­ся: «Да, я оби­жа­юсь, я злюсь на то, что…» С мо­мен­та при­зна­ния сво­ей зло­сти мы уже мо­жем что-то де­лать даль­ше и не взра­щи­вать оби­ду до небы­ва­лых раз­ме­ров. Ни­кто не мо­жет из­ме­нить наше со­сто­я­ние и наши чув­ства, кро­ме нас са­мих.

Ко­гда мы бе­рем управ­ле­ние в свои руки, то ста­но­вим­ся ав­то­ра­ми сво­ей жиз­ни и мо­жем вли­ять на раз­ви­тие со­бы­тий.

Вы­би­рая оби­деть­ся, мы не толь­ко пе­ре­да­ем управ­ле­ние дру­го­му, но и за­го­ня­ем себя и дру­гих в клет­ку сво­их ожи­да­ний, а это ту­пик. Мы не мо­жем на­силь­но ни­ко­го из­ме­нить, мо­жем толь­ко из­ме­нить­ся сами. Ко­гда мы пе­ре­кла­ды­ва­ем от­вет­ствен­ность за свои чув­ства на дру­го­го, то ни­че­го не мо­жем сде­лать и чув­ству­ем себя обес­си­лен­ны­ми, а си­ту­а­цию — без­вы­ход­ной.

Нам ка­жет­ся, что че­рез оби­ду мы на­ка­зы­ва­ем дру­го­го. На са­мом деле мы на­ка­зы­ва­ем толь­ко себя. Оби­да раз­ру­ша­ет не обид­чи­ка, а того, кто оби­дел­ся.

Оби­да — одно из са­мых раз­ру­ша­ю­щих чувств. Она мо­жет пол­но­стью за­вла­деть нами и то­гда на­чи­на­ет управ­лять на­шей жиз­нью, пре­вра­щая ее в веч­ные муки и стра­да­ния.

Вы­бор за нами — оби­деть­ся, стра­дать и на­ка­зы­вать себя или нет.