Почему нам так нравится отвратительный контент: да-да, все эти ролики, где люди давят прыщи

Люди де­лят­ся на три вида: тех, кто не мо­жет смот­реть, как да­вят пры­щи, тех, кто смот­рит, но не да­вит, и тех, кто лю­бит по­боль­ше гноя. Раз­би­ра­ем­ся, по­че­му неко­то­рым лю­дям так нра­вит­ся смот­реть ви­део с пры­ща­ми, врос­ши­ми ног­тя­ми и ле­че­ни­ем ка­ри­е­са.

Что та­кое мерз­кий кон­тент

Под мерз­ким кон­тен­том обыч­но по­ни­ма­ют­ся ви­део и изоб­ра­же­ния с тем, что при­ня­то счи­тать от­вра­ти­тель­ным, на­при­мер, раз­ны­ми био­ло­ги­че­ски­ми жид­ко­стя­ми, гно­ем, гря­зью, на­се­ко­мы­ми.

Несмот­ря на то что у лю­дей по­доб­ные яв­ле­ния и ве­ще­ства вы­зы­ва­ют от­тор­же­ние и непри­язнь, в соц­се­тях ви­део с вы­дав­ли­ва­ни­ем пры­щей, об­ра­бот­кой врос­ших ног­тей, уда­ле­ни­ем врос­ших во­лос, тон­зил­ли­та (гной­ных про­бок в гор­ле), ле­че­ни­ем ка­ри­е­са и за­ме­ной под­ков на­би­ра­ют мил­ли­о­ны про­смот­ров.

На­при­мер, у дер­ма­то­ло­га из США @Dr.Pim­ple­Pop­per по­чти 9 млн под­пис­чи­ков на YouTube, где она де­лит­ся сво­ей ра­бо­той: уда­ле­ни­ем кист, чер­ных то­чек, ко­ме­до­нов. У по­до­ло­га Але­ны Лав­рен­тье­вой 1,59 млн под­пис­чи­ков на YouTube, куда она вы­кла­ды­ва­ет ви­део с врос­ши­ми или по­ра­жен­ны­ми гриб­ком ног­тя­ми, ко­то­рые на­зы­ва­ет «вкус­ня­ти­ной к чаю». Ро­ли­ки с чист­ка­ми лиц на ка­на­ле Ga Spa на­би­ра­ют де­сят­ки мил­ли­о­нов про­смот­ров. В Tik­Tok у поль­зо­ва­те­ля @nateth­e­hoofguy, ко­то­рый по­стит ви­део с чист­кой ко­пыт ко­ров и ло­ша­дей, бо­лее 2,6 млн под­пис­чи­ков.

В Tik­Tok по хе­ш­те­гу #pim­ple­pop­per («да­ви­тель­пры­щей») опуб­ли­ко­ва­но бо­лее 488 ты­сяч ро­ли­ков, по хе­ш­те­гу #in­grown­toe­nail («врос­ший но­готь») — 347 тыс. ви­део, по хе­ш­те­гу #in­grown­hair («врос­шие во­ло­сы») — бо­лее 100 тыс. ро­ли­ков, #hoof­clean­ing («чист­ка­ко­пыт») — 35,9 тыс. пуб­ли­ка­ций.

Что та­кое от­вра­ще­ние и как оно ра­бо­та­ет

От­вра­ще­ние — это эмо­ция из­бе­га­ния, ко­то­рая сиг­на­ли­зи­ру­ет о по­тен­ци­аль­ном вре­де чего-либо и за­став­ля­ет из­бе­гать это­го.

Еще Чар­лз Дар­вин пи­сал, что от­вра­ще­ние — врож­ден­ное и непро­из­воль­ное чув­ство, ко­то­рое раз­ви­лось в ходе эво­лю­ции, что­бы убе­речь пред­ков от упо­треб­ле­ния ис­пор­чен­ной пищи, ко­то­рая мог­ла бы их убить. Он вы­дви­нул ги­по­те­зу, что ран­ние люди, наи­бо­лее склон­ные к от­вра­ще­нию, вы­жи­ли и пе­ре­да­ли свои гены по­том­кам, в то вре­мя как бо­лее сме­лые и непри­ве­ред­ли­вые вы­мер­ли.

От­вра­ще­ние мож­но ис­пы­ты­вать не толь­ко к фи­зи­че­ским яв­ле­ни­ям (кро­ви, гною, гря­зи, на­се­ко­мым), но и к со­ци­аль­но-мо­раль­ным на­ру­ше­ни­ям (неспра­вед­ли­во­сти, же­сто­ко­сти, ра­сиз­му и т. д.).

Люди, про­жи­ва­ю­щие и вы­рос­шие в раз­ных сре­дах, по-раз­но­му вос­при­ни­ма­ют мир. По­это­му для од­них лю­дей что-то мо­жет ка­зать­ся аб­со­лют­но нор­маль­ным, а для дру­гих — со­вер­шен­но от­вра­ти­тель­ным.

На­при­мер, у на­ро­дов Юж­ной Аме­ри­ки есть тра­ди­ци­он­ный на­пи­ток чича, или «пле­вое пиво». Для его при­го­тов­ле­ния жен­щи­ны жуют ку­ку­руз­ный хлеб или та­кие рас­те­ния, как юкка, ма­ниок, пло­ды пер­си­ко­вой паль­мы, а за­тем вы­пле­вы­ва­ют пе­ре­же­ван­ное в ка­стрю­лю для фер­мен­та­ции слю­ной. Люди, ко­то­рые с дет­ства ви­дят, как го­то­вят чичу, при­вы­ка­ют к это­му, а вот ту­ри­стам от­вра­ти­тель­на сама мыль об упо­треб­ле­нии чего-то, что было во рту у дру­гих лю­дей.

По­че­му люди смот­рят та­кие ви­део

Во-пер­вых, про­смотр от­вра­ти­тель­но­го кон­тен­та — это без­опас­ный спо­соб ис­пы­тать то, что по­ка­за­но в ро­ли­ках. Пси­хо­лог из Уни­вер­си­те­та Свя­то­го Иоси­фа в США Алек­сандр Сколь­ник объ­яс­нил Quartz, что чув­ство от­вра­ще­ния по­яви­лось у лю­дей бла­го­да­ря эво­лю­ции для того, что­бы за­щи­тить их от бо­лез­ней. Обыч­но люди не про­яв­ля­ют ин­те­ре­са к от­вра­ти­тель­ным ве­щам, на­при­мер пре­па­ри­ро­ван­ной ля­гуш­ке или рас­чес­ке с во­ло­са­ми. Од­на­ко те­ле­фо­ны и дру­гие устрой­ства по­мо­га­ют со­хра­нять ди­стан­цию с ис­точ­ни­ком от­вра­ще­ния. Та­ким об­ра­зом люди по­лу­ча­ют кон­троль над про­цес­сом — то есть мо­гут вы­клю­чить ви­део в лю­бой мо­мент. Хотя чув­ство от­вра­ще­ния при про­смот­ре со­хра­ня­ет­ся, лю­бо­пыт­ство и же­ла­ние узнать, как дей­ство­вать в схо­жей си­ту­а­ции в бу­ду­щем, пе­ре­ве­ши­ва­ют непри­язнь.

Во-вто­рых, люди чув­ству­ют об­лег­че­ние, ко­гда ви­дят, как кому-то по­мо­га­ют из­ба­вить­ся от про­блем с ко­жей. Пре­по­да­ва­тель Портс­мут­ско­го уни­вер­си­те­та Дай­а­на Флейш­ман рас­ска­за­ла The Cut, что люди из­дав­на ис­пы­ты­ва­ют от­вра­ще­ние к кро­ви и гною, так как че­рез них мож­но чем-ни­будь за­ра­зить­ся. По­это­му люди вы­дав­ли­ва­ют пры­щи и из­бав­ля­ют­ся от омерт­вев­ших ча­стиц кожи, что­бы за­щи­тить себя. При этом они чув­ству­ют об­лег­че­ние, ко­гда де­ла­ют это сами и ви­дят что-то по­хо­жее на экране.

В-тре­тьих, уче­ные вы­яс­ни­ли, что от­вра­ти­тель­ные сти­му­лы бо­лее эф­фек­тив­но за­хва­ты­ва­ют и удер­жи­ва­ют вни­ма­ние, чем ней­траль­ные. Ве­ро­ят­но, это про­ис­хо­дит по­то­му, что кровь, грязь, гной пред­став­ля­ют опас­ность и их нуж­но за­ме­чать, что­бы луч­ше из­бе­гать вред­ных ве­ществ.

В-чет­вер­тых, пси­хо­лог Нина Штро­мин­гер счи­та­ет, что тяга к от­вра­ти­тель­ным ве­щам яв­ля­ет­ся при­ме­ром «доб­ро­ка­че­ствен­но­го ма­зо­хиз­ма» — склон­но­сти лю­дей ис­кать нега­тив­ный опыт, что­бы ис­пы­тать удо­воль­ствие от огра­ни­чен­но­го рис­ка, как в слу­чае с аме­ри­кан­ски­ми гор­ка­ми или острой пи­щей.

В-пя­тых, если ча­сто ви­деть что-то мерз­кое, оно пе­ре­ста­ет та­ко­вым ка­зать­ся. Па­ра­зи­то­лог из Ко­ло­рад­ско­го уни­вер­си­те­та в Ко­ло­ра­до-Спрингс Тара Се­пон-Ро­бинс объ­яс­ни­ла Na­tional Ge­o­graphic: «Есть вещи, ко­то­рые мы счи­та­ем от­вра­ти­тель­ны­ми, но к ним мож­но при­вык­нуть, как мед­сест­ры при­вы­ка­ют к био­ло­ги­че­ским жид­ко­стям. Наш страх пе­ред чем-то, что ка­жет­ся от­вра­ти­тель­ным, ис­че­за­ет, ко­гда мы стал­ки­ва­ем­ся с этим сно­ва и сно­ва — и это нас не уби­ва­ет».

Об­лож­ка: © Warner Bros. / Hawk Films / Po­laris Pro­duc­tions Max / L. Raab Pro­duc­tions / Si Litvi­noff Film Pro­duc­tion