Теория пяти архызских озер: как сходить в первый горный поход и захотеть еще
«Я нашла идеальный баланс между физической нагрузкой и окружающей красотой»
После карантина журналистка и писательница Наташа Подлыжняк решилась отправиться в свой первый «взрослый» поход по горам Архыза. Она рассказала «Цеху», как не стоит собираться в горы, сколько озер надо увидеть, чтобы пресытиться ими, что такое курумник и почему это круто.
«Куда собралась? За коноплей что ли?»
18 июля я взваливаю на себя рюкзак. Он перекошенный и очень тяжелый. Настолько, что я начинаю подбадривать себя вслух: «Ничего. Ничего. Ты сможешь. Сможешь, слышишь?»
Накануне ночью я понимаю, что надо было собираться заранее: термобелья нигде нет (может, осталось у мамы?), подпопник как сквозь землю провалился (потом окажется, что собака, играя, забила его под диван). Я два раза пытаюсь собрать рюкзак по схеме (спальник на дно, палатку вдоль спины), но то он разбухает во все стороны, то вся нагрузка падает на плечи, и мне приходится скрючиваться, чтобы удержать его. Примерно в такой позе я и иду по аэропорту к стойке для негабаритного багажа. Сотрудница смотрит на меня с сожалением, по лбу у меня стекает капелька пота (не художественная деталь). Весы показывают 21,5 кг.
— Много вещей не бери, обратно больше конопли влезет — в это время как раз в Карачаево-Черкесии сезон, — пошутит дядя Витя, у которого я буду выпрашивать спальник. Может, поэтому я так плотно его набила? Чтобы не поддаться искушению.
Когда я пишу в чат вес рюкзака, все очень удивляются. У остальных вес колеблется от 13 до 15 килограмм.
Совет по сбору от (не)эксперта:
Часто советуют постепенно стаскивать в угол все вещи в течение недели до похода. Конечно, в этом есть свои плюсы, вам не придется просить друга в ночи отправлять такси с подпопником, и вы ничего не забудете. Но есть риск перегрузить свой рюкзак, как сделала я. Это случилось из-за того, что его объем был 105 литров, и я не могла понять, что мне может пригодиться, а что — нет. Советую, максимально придерживаться списка необходимых вещей (если вы идете организовано, вам его предоставят) или проконсультироваться у знакомого походника, выяснив разницу между мембраной, ветровкой и дождевиком.
Смена высоты
Выход из аэропорта в Минеральных водах представляет из себя туннель из таксистов, которые тихо шепчут: «Девушка, такси», «Такси, девушка, желаете?» Миновав искусителей, я вижу ребят. Они прилетели раньше и уже успели на опыте проверить ставропольское умение вести бизнес. Парень, который взял полную предоплату и обещал привезти газовые баллоны, не выходил на связь. Потом все-таки вышел и сонным голосом пробормотал: «Ща все будет», и вот уже изрядно изнервничающиеся ребята встречают газель, водитель который толком ничего не знает: «Берите, чего тут ваше».
Кидаем рюкзаки в прицеп за микроавтобусом с тихой надеждой, что не вываляться. Дальше мы несколько часов будем нестись мимо пасторальной хтони, умилительной и даже манящей, если находиться на расстоянии. По дороге водителя остановят на посту, видимо, чтобы собрать подать. На выезде очень веселый полицейский поинтересуется, зачем нам вообще в эти горы, и при взгляде на нашего гида в окружении девушек, бросит фразу, которая войдет в наш цитатник: «Вот и он — один барбос средь роз».
Дальше в окно будет бить горячий воздух. Девчонки будут обсуждать работу на «Стрелке». Пока московская жизнь кажется довольно близкой.
— Хычины какие будете? Есть с мясом, сыром и ну такое.
— «Ну такое»? Это с чем?
— Ну с таким… — водитель неопределенно машет ладонью.
— Тогда пять с мясом и пять с «ну такое»!
Хычины с «ну таким» (это окажется зелень и сыр) нас изрядно утяжелят, возможно, поэтому микроавтобус не заведется. Придется толкать с горочки.
Совет от (не)ресторанного критика:
У бабушек по дороге от Минеральных вод до Архыза можно купить черную смородину. Она огромная, сладкая и дешевая.
Турье озеро или перевал в долину туманов
Мы переночуем на аппетитной полянке около гостиницы, наши гиды Денис и Дима проведут моему рюкзаку ревизию — вытащат мицеллярную воду, тяжелый дождевик, запасные штаны и еще примерно пять каких-то килограммов — мы выпьем в последний раз по сваренному кофе и отправимся на подъемник, который заработал впервые с начала пандемии.
Очень скоро я пойму, что легче всего мне идти впереди. Тяжело, жарко, но не так мучительно, если идти медленно, постоянно останавливаясь, чтобы не натолкнуться на впереди идущего.
Интересно, что на следующее утро у меня, так же как и у многих, появились синяки и шишки на подвздошных косточках и ключицах, но через пару дней они пропадут, хотя нагрузка останется практически прежней.
В горах очень свежо. Постепенно шаг за шагом фокус внимания переходит от рабочих вопросов и нерешенных домашних задач на камни под ногами, мелкие искры цветов или просто на ботинки, которые жестко цепляются за склоны. Сколько тут равнин, сколько озер, сколько полян в папоротнике и рододендроне спрятано? Вдалеке видим первые стада коров и лошадей, которые приводят меня в восторг. Пастух рассказывает, что лошадей выгоняют пастись на целый сезон, и они уходят далеко в горы.
Первый наш перевал — Федосеева, 1А, 3012 метров (не такой простой, чтобы не иметь категории, но самый легкий из возможных). Во время подъема почти все разговоры замолкают, ведь ты как машина, взбираешься, перенося вес с ног на треккинговые палки и обратно, не поднимая глаз, чтобы не лишиться уверенности, что ты сможешь.
Я поднимаюсь на перевал третья, Денис кричит мне: «Поздравляю!» Так он будет приветствовать каждого. Я правда чувствую себя героем. Вижу под конструкцией из арматуры, обозначающей вершину, пластиковую бутылку.
— Да вашу ж мать, и тут успели… — ругаюсь.
— Стой, — Денис не дает мне её убрать. — Это, наверное, с запиской.
Оказывается, что это бутылочка, в которой каждая группа оставляет контрольную записку для следующей группы: дата, время, погодные условия, информация о группе и маршруте. Следующая группа может эту записку забрать, оставив свою. В нашем случае, она была от группы, которая прошла всего за полчаса до нас. Мы еще будем находить записки от них в дальнейшем. Долго соображаю, как и что правильно написать, желаю следующей группе скорее восстановить дыхание.
Перевал разделен ровной полосой хребта. С одной стороны — солнце, с другой — плотный туман. Мы не знаем, куда мы идем, где будем ставить палатку, но начинаем медленный и приятный спуск на сторону тумана. Пот на спине высыхает. Можно снять панаму, даже солнце не достает нас здесь. Мшистые камни кислотного салатового цвета вырывают внимание, природа миксует фиолетовые капли колокольчиков, размером с хорошую сливу, с желтыми, белыми, розовыми лепестками, разбавляет их мраморными камнями. Тут зарождается чувство, что я попала в другой мир, пересекла границу между настоящим и волшебным.
Спуск будет приятным не для всех. Некоторые девушки чрезмерно напрягут колени, так, что они будут болеть весь оставшийся поход. Я решила спускаться бодрее, чтобы успевать переносить вес тела с ноги на ногу и по возможности сильнее опираться на палки, чтобы разгружать колени.
На спуске мы обсуждаем коронавирус, фитнес-занятия и литературу. Но очень скоро слышится команда, что можно скидывать рюкзаки. Мы находим горный ручей и набираем ледяную воду. Чувствуется усталость в теле и удовлетворение от собственных возможностей, от этого вода кажется самой вкусной наградой. Ветер сразу находит мокрые плечи, спину, начинает дуть, как бы жалея их. Я выдыхаю и опускаюсь на мох. Передо мной кромка воды и бесконечный туман. Совершенно непонятно, где мы, где кончается это озеро, нет звуков и времени. Мох упругий и теплый. Пока ребята разбивают палатки, я просто сижу на берегу. Вдруг в воздухе появляется гора. Так неожиданно, что кто-то за спиной вскрикивает. Она висит какое-то время, подвешенная в воздухе, затем растворяется.
Совет от опытного гедониста/любителя красивых фотографий в инстаграме:
Вам захочется разбить палатку прямо у воды, чтобы с утра расстегнуть молнию и на фоне гор сделать красивую фотографию с вашими ножками. Если это Архыз, лучше ставьте палатку чуть дальше от берега — будет не так влажно и, главное, ветрено. Если вы всю ночь будете трястись от холода, на утро вам вряд ли захочется фотографироваться.
Полный провал
Ночью мы впервые увидели звездное небо. У меня плохое зрение, и я всегда думала, что мне не суждено разглядеть созвездия целиком — только самые яркие звезды. В Архызе же я впервые узнала, что значит «много звезд» — небо как будто имеет несколько уровней, сначала тебе открывается первый, затем второй, третий… Космический 3D-эффект.
Ночью я очень замерзаю. Во-первых, я взяла с собой только треккинговые носки, которые совершенно не греют. Для сна лучше брать шерстяные, на крайний случай, хлопковые. Во-вторых, оказывается, что даже если ваш спальник рассчитан на минусовую температуру, пенка тоже должна быть качественной. С плохой пенкой толку от спальника будет мало.
Солнце добирается через вершины к нашей долине только к девяти утра. Я наконец-то согреваюсь. Все тело болит от сна на земле. С ужасом понимаю, что надо снова забрасывать на себя рюкзак. Мы учимся делать это самостоятельно. Поднимаешь рюкзак на колено, берешь за одну лямку и подлезаешь под него, слегка наклонившись. Только к конце недели у меня получится сделать это более-менее изящно.
«Тот перевал уже пройден, впереди вон этот», — показывает Дима. Мы вылезаем на перевал Агур Северный, проходим перевал Мылгвал, после чего спускаемся по курумнику к месту стоянки. Курумник — скопление каменных глыб, которые образовалось путем разрушения пород. Спускаться по нему, разогнавшись и быстро перепрыгивая с камня на камень, не успевая даже подумать, куда сделать следующий шаг, так что тело само начинает принимать решения — это как оказаться на месте ежа Соника. Очень круто! Два наших гида — руководители разных проектов: у Димы он так и называется «Курумник», а у Дениса — «Перекати гору». Мы шутим, что теперь курумчата перекатили гору.
Так мы обходим еще одно озеро и выходим к Провальному. Даже не поставив толком лагерь, лезем смотреть на ущелье, в который шумным водопадом стекает вода из этого озера. Отсюда и название. Никто не знает, куда точно утекает вода, либо в другое озеро в долине, либо в озеро под землей.
Голубое озеро в облаке
На стоянке у Голубого озера снова будет очень туманно и холодно. Озеро находится где-то на двух с половиной тысячах метров, на горизонте в равнине между просветами облаков видно солнце, но здесь его нет — ты оказываешься внутри облака. Мы будем постоянно зябнуть, поэтому в дело будут идти не только фризби и словесные игры типа «Контакта», но и всевозможные танцы «Покажи слезы или кока-колу» или «Повтори движение».
В походе ты перестаешь думать о том, что должен делать, куда идти и что поесть. Ответственность за принятие подобных решений с тебя снимают. Но помимо этого приходит более глубокое осознание базовых вещей — сон, еда теряют былую привлекательность: ты ешь, чтобы согреться и пополнить силы, спишь, чтобы была энергия идти дальше. Ночью я залезала в холодный спальник с желанием побыстрее проснуться. Это переводит фокус внимание на другие активности и потребности. Например, мы стали сочинять стихи. Каждый придумывал четверостишие, при этом особо не волнуясь о ритмике и сочетании тем. Поэтому в итоговых стихах нашли место и рифмы о сыре, и о покоявшемся в горах сердце, и хокку о ветре.
Озера Речепсты
На четвертый день похода все заговорили о еде. О той, которой здесь нет.
— Сколько мы еще будем обсуждать кафе и рестораны?
— Теперь уже до конца похода, — улыбнулась мне Саша, которая ходит в походы не первый год.
При этом привычные мысли про новостную повестку, срач в твиттере, поиск работы испарились. Как будто все это стало нереально. Мы даже шутили, что возможно за это время умер Путин или снова объявили карантин, но кому какая разница. Из-за отсутствия интернета разговоры велись только на темы, которые нам действительно были интересны и в которых мы разбирались. А телефон, тем временем, стал выполнять исключительно функцию фотоаппарата, а чтобы не тратить зарядку я лишний раз даже не проверяла время.
И если московский мир стал казаться максимально отдаленным, то Архыз обрастал фактурой. Так, я вплотную смогла подойти к стаду лошадей, приложить ладонь к морде коня. На подъемах громкое дыхание заглушал свист ветра из дырочек на треккинговых палках. Появлялось ощущение сотворчества, как будто я и кавказский ветер играем на одной свирели.
Чил на озере Чилик
К шестому дню счет озерам потерялся. Они уже не вызывали восторга, и названия их путались в голове. Чилик — наше последнее самое большое озеро, на берегу которого мы устроили танцы под эмбиент в тумане. Для усиления звука телефон отправился в чугунный чан, а резинки от подпопников начали звучно отбивать ритм. Периодически кто-то отделялся от компании и садился в сторонке глядеть на воду. Пейзаж вокруг больше похож на фотообои, чем на реальность. У меня тоже будет время подумать о том, что есть вещи, к которым я не хочу возвращаться.
С утра самая большая морока — найти место для утреннего туалета. На поляне, на которой разбит лагерь, особо нет преграждений, вроде больших валунов, приходится уходить выше в горы. Поэтому я лезу вверх по склону, но мне все время кажется, что меня видно. В итоге я заберусь довольно высоко, остановлюсь, чтобы восстановить дыхание и посмотреть на открывшееся целиком озеро с горным хребтом и, наконец, спокойно умоюсь в ледяном водопаде. Оттуда же я увижу, как по кромке озера скачет горец, а за ним бежит собака. Это окажется Айгуф. Пока я буду спускаться, он успеет поболтать с нашими, ускакать и вернуться обратно под предлогом закончившихся сигарет. Он проведет с нами все утро и расскажет пол своей жизни.
Он расскажет, что здесь идет настоящая война за туров, охота на которых запрещена. Что браконьерят даже лесничии, устраиваются разделы земли, штрафы, взятки, нелегальные перевозки… Я окидываю взглядом безмолвные горы и гладь озера — незаметно для нас тут тоже кипит бурная жизнь.
«Нестыдный русский отдых»
Идти в поход есть смысл, только если потом вы пойдете в баню. Я не знаю, что может быть приятнее. В походе я купалась всего два раза, и это было скорее похоже на окунание в прорубь. Один раз я смогла помыть голову, при этом голова моя вся онемела от ледяной воды. Не скажу, что было критическое ощущение грязного тела, все, что необходимо, можно протереть влажными салфетками. Но когда мы спустились с гор и оказались в гостиничных домиках, я не могла мечтать ни о чем другом. И тут полнейшее разочарование. Теплая вода из душа лилась еле-еле, брызги из шланга разлетались, не попадая на меня. И только после бани я смогла почувствовать то ощущение перерождения, которое так ждала.
Отключать авиарежим было боязно, а после долго сидеть и пялиться в телефон непривычно и неприятно. Многих ребят из нашей команды я не узнала на аватарках, ведь теперь я уж точно знала, какие они настоящие в жизни. Спустя неделю после похода появилась острая потребность выбраться за город, а еще через неделю желание снова нацепить на себя рюкзак.
Кажется, в походе я нашла для себя идеальный баланс между физической нагрузкой и окружающей красотой, чтобы полностью перезагрузиться и понять ценность иных вещей.
Все самое важное и интересное собираем в нашем телеграме