«Проще представить мужчину, плачущим в свое пиво, чем кому-то в плечо». Как традиционные установки осложняют отношения

От­но­ше­ние к мас­ку­лин­но­сти ме­ня­лось в раз­ные ис­то­ри­че­ские пе­ри­о­ды. Од­на­ко неко­то­рые ее чер­ты про­сле­жи­ва­ют­ся еще с до­и­сто­ри­че­ских вре­мен. Ав­тор кни­ги «Ток­сич­на ли мас­ку­лин­ность?» Эн­д­рю Смай­лер ре­шил изу­чить, дей­стви­тель­но ли эта мо­дель по­ве­де­ния при­но­сит вред, и если это так, то кому. «Цех» пуб­ли­ку­ет гла­ву из кни­ги, вы­шед­шей в этом году в из­да­тель­стве Ad Mar­ginem.

До­ми­ни­ру­ю­щее се­го­дня опре­де­ле­ние мас­ку­лин­но­сти вклю­ча­ет в себя уста­нов­ки, ко­то­рые ослож­ня­ют меж­лич­ност­ные от­но­ше­ния. При­сказ­ка «Ни­че­го лич­но­го, толь­ко биз­нес» и на­по­ми­на­ние о том, что дол­гое вре­мя биз­нес был уде­лом муж­чин, по­ка­зы­ва­ют, что, ко­гда речь за­хо­дит об об­ре­те­нии и ис­поль­зо­ва­нии вла­сти, лич­ные от­но­ше­ния и чув­ства не име­ют зна­че­ния. Уста­нов­ка гос­под­ству­ю­щей мо­де­ли мас­ку­лин­но­сти на неза­ви­си­мость за­став­ля­ет муж­чин огра­ни­чи­вать свою по­треб­ность в под­держ­ке дру­гих лю­дей, хотя люди по при­ро­де сво­ей — со­ци­аль­ные жи­вот­ные.

Пси­хо­ана­ли­ти­ки и фи­ло­со­фы от Зиг­мун­да Фрей­да до Мар­ти­на Бу­бе­ра (1878–1965) и ор­га­ни­за­ции от AgeUK до ВОЗ утвер­жда­ют, что со­ци­аль­ные свя­зи име­ют клю­че­вое зна­че­ние для нор­маль­ной жиз­не­де­я­тель­но­сти. Мы жи­вем в груп­пах, и нам тре­бу­ет­ся опре­де­лен­ный уро­вень вза­и­мо­дей­ствия с дру­ги­ми людь­ми. Те, кто дол­гое вре­мя жи­вет в оди­но­че­стве, под­вер­га­ют­ся рис­ку ду­шев­но­го рас­строй­ства. Ко­гда мы чув­ству­ем по­дав­лен­ность, тре­во­гу или страх, мы, как пра­ви­ло, об­ра­ща­ем­ся к дру­гим. Ино­гда мы про­сто не хо­тим быть одни, ино­гда нам нуж­но с кем-то по­го­во­рить и по­лу­чить со­ци­аль­ную под­держ­ку. Люди, рас­по­ла­га­ю­щие со­ци­аль­ной под­держ­кой, име­ют бо­лее вы­со­кий уро­вень пси­хи­че­ско­го и фи­зи­че­ско­го здо­ро­вья.

Мен­бокс-уста­нов­ка (мен­бокс — раз­ви­тая ин­ду­стри­аль­ная мо­дель мас­ку­лин­но­сти — Прим. «Цеха») на неуяз­ви­мость за­став­ля­ет муж­чин ми­ни­ми­зи­ро­вать по­треб­ность в эмо­ци­о­наль­ной бли­зо­сти, яв­ля­ю­щу­ю­ся неотъ­ем­ле­мой ча­стью меж­лич­ност­ных от­но­ше­ний и со­ци­аль­ной под­держ­ки. Эмо­ции пред­опре­де­ля­ют наши твор­че­ские устрем­ле­ния, поз­во­ля­ют нам об­ре­сти лю­бовь, ра­дость, спо­соб­ность удив­лять­ся и са­мо­ре­а­ли­за­цию.

Из-за уста­нов­ки на неуяз­ви­мость муж­чи­нам труд­нее го­во­рить о неж­ных чув­ствах, ко­то­рые тре­бу­ют от них об­рат­но­го. Да и на­це­лен­ность на ре­ше­ние про­блем под­тал­ки­ва­ет муж­чин к дей­ствию, а не к чув­ствам.

Из-за это­го ти­пич­ный во­прос, ко­то­рый за­да­ют муж­чи­нам, зву­чит как «Что ты бу­дешь с этим де­лать?», а не «Что ты в свя­зи с этим чув­ству­ешь?». Эти уста­нов­ки под­ра­зу­ме­ва­ют, что муж­чи­ны долж­ны быть эмо­ци­о­наль­но вы­дер­жан­ны­ми, что про­яв­ля­ет­ся в рас­хо­жих вы­ра­же­ни­ях вро­де «На­сто­я­щие муж­чи­ны не пла­чут».

Ко­гда речь за­хо­дит об от­но­ше­ни­ях, при­су­щее гос­под­ству­ю­щей вер­сии мас­ку­лин­но­сти стрем­ле­ние быть «нежен­ствен­ным» уси­ли­ва­ет уста­нов­ки на неза­ви­си­мость и неуяз­ви­мость. Вы­ра­же­ние чувств ча­сто счи­та­ет­ся глав­ным при­зна­ком жен­ствен­но­сти, по­это­му от муж­чин ожи­да­ют эмо­ци­о­наль­ной сдер­жан­но­сти. По­сколь­ку геев оши­боч­но счи­та­ют из­не­жен­ны­ми или же­но­по­доб­ны­ми, стрем­ле­ние
маль­чи­ка или муж­чи­ны до­бить­ся эмо­ци­о­наль­ной бли­зо­сти с дру­гим муж­чи­ной мо­жет быть ис­тол­ко­ва­но как сви­де­тель­ство того, что он гей и по­то­му «нему­же­ствен­ный». Та­кие уста­нов­ки и ма­не­ры по­ве­де­ния со­су­ще­ству­ют в мо­ло­деж­ной сре­де, где с бóль­шим по­ни­ма­ни­ем от­но­сят­ся к муж­ской гомо-
сек­су­аль­но­сти.

Хотя та­кие мас­ку­лин­ные уста­нов­ки не за­пре­ща­ют муж­чине ис­пы­ты­вать чув­ства, они опре­де­ля­ют, как и ко­гда их мож­но про­яв­лять, — это на­зы­ва­ют пра­ви­ла­ми вы­ра­же­ния эмо­ций. На­при­мер, про­ще пред­ста­вить муж­чи­ну, «пла­чу­щим в свое пиво», чем «пла­чу­щим кому-то в пле­чо». То есть ему так груст­но, что он хо­чет пла­кать, но куль­тур­ные нор­мы ука­зы­ва­ют ему, что один спо­соб вы­ра­же­ния пред­по­чти­тель­нее дру­го­го.

В 2012 году эти фак­то­ры изу­чи­ла груп­па нор­веж­ских ис­сле­до­ва­те­лей. Они при­гла­си­ли в ла­бо­ра­то­рию сту­ден­тов-во­лон­те­ров, за­фик­си­ро­ва­ли их фи­зио­ло­ги­че­ские ре­ак­ции на бо­ле­вые сти­му­лы (на­при­мер, по­ме­ще­ние ноги в ле­дя­ную ван­ну на несколь­ко ми­нут) и по­про­си­ли оце­нить в циф­ро­вом эк­ви­ва­лен­те ис­пы­тан­ную боль. В при­сут­ствии экс­пе­ри­мен­та­то­ров-жен­щин мо­ло­дые люди оце­ни­ва­ли бо­ле­вые сти­му­лы ниже, чем в при­сут­ствии муж­чин, хотя фи­зио­ло­ги­че­ские ре­ак­ции были оди­на­ко­вы.

В за­пад­ных стра­нах муж­чи­нам раз­ре­ше­но и ре­ко­мен­до­ва­но вы­ра­жать преж­де все­го та­кую эмо­цию, как гнев. Экс­перт Дон Лонг (род. 1987) опи­сал муж­ской гнев как си­сте­му от­во­да эмо­ци­о­наль­но­го пара, по­то­му что тре­во­га, разо­ча­ро­ва­ние, рев­ность и ряд дру­гих нега­тив­ных чувств ча­сто вы­ра­жа­ют­ся че­рез гнев. Ис­сле­до­ва­ния по­ка­зы­ва­ют, что муж­чи­ны, при­вер­жен­ные мас­ку­лин­ным прин­ци­пам неуяз­ви­мо­сти, сдер­жи­ва­ния эмо­ций и нежен­ствен­но­сти, как пра­ви­ло, бо­лее оди­но­ки; кро­ме того, им труд­нее до­би­вать­ся эмо­ци­о­наль­ной бли­зо­сти и ка­че­ствен­ных от­но­ше­ний с дру­ги­ми людь­ми. Мно­гие из них утвер­жда­ют, что луч­ше про­яв­лять гнев и агрес­сию, чем дру­гие чув­ства.

По­сколь­ку в куль­ту­ре ан­гло­языч­ных стран муж­чин учат не вы­ра­жать свои чув­ства, их под­спуд­но под­тал­ки­ва­ют к тому, что­бы не об­ра­щать на них вни­ма­ния. За­чем уде­лять вни­ма­ние тому, чем вы не бу­де­те за­ни­мать­ся? А если они не вы­ра­жа­ют чув­ства и не уде­ля­ют им вни­ма­ния, то они не уме­ют ни про­сить у дру­гих сим­па­тии, ни ре­а­ги­ро­вать, ко­гда дру­гие про­яв­ля­ют сим­па­тию к ним. Мно­гие муж­чи­ны про­сто не зна­ют, что де­лать, ко­гда кто-то де­лит­ся с ними сво­и­ми чув­ства­ми. В це­лом мен­бокс ослаб­ля­ет спо­соб­ность муж­чи­ны со­пе­ре­жи­вать себе и дру­гим.

В ис­па­но­языч­ной сре­де куль­тур­ные иде­а­лы вро­де per­son­al­ismo и sim­patía по­ощ­ря­ют меж­лич­ност­ные от­но­ше­ния и эмо­ци­о­наль­ную бли­зость. Во мно­гих стра­нах Ти­хо­оке­ан­ско­го бас­сей­на пра­ви­ла вы­ра­же­ния эмо­ций на­це­ле­ны в первую оче­редь
на то, что­бы под­дер­жи­вать гар­мо­нию в груп­пе и из­бе­гать неумест­но­го вни­ма­ния; ген­дер иг­ра­ет вто­ро­сте­пен­ную роль.