«В клетках держали летучих мышей, хорьков, змей и диких кошек». Как выглядит колыбель смертельного коронавируса

В Юго-Во­сточ­ной Азии про­дол­жа­ет рас­про­стра­нят­ся ко­ро­на­ви­рус 2019-nCoV, ко­то­рый за­ро­дил­ся в Ки­тае. Два ки­тай­ских го­ро­да уже за­кры­ты на ка­ран­тин, ВОЗ про­ве­ла экс­трен­ное со­ве­ща­ние, пер­вые за­бо­лев­шие ста­ли по­яв­лять­ся во дру­гих стра­нах. 2019-nCoV — род­ствен­ник ко­ро­на­ви­ру­са, вы­звав­ше­го в на­ча­ле ну­ле­вых эпи­де­мию ати­пич­ной пнев­мо­нии. «Цех» при­во­дит от­ры­вок из кни­ги «Пан­де­мия. Все­мир­ная ис­то­рия смер­тель­ных ви­ру­сов» Сони Шах, вы­шед­шей в из­да­тель­стве «Аль­пи­на нон-фикшн». Ис­точ­ник ко­ро­на­ви­ру­сов — рын­ки эк­зо­ти­че­ских жи­вот­ных, где нет ка­ко­го-либо са­ни­тар­но­го кон­тро­ля. По­сле вспыш­ки ати­пич­ной пнев­мо­нии вла­сти стра­ны пы­та­лись бо­роть­ся с та­ки­ми рын­ка­ми, но не пре­успе­ли.

Про­мозг­лым дожд­ли­вым днем в на­ча­ле 2011 года я на­прав­ля­юсь на про­дук­то­вый ры­нок в Гу­ан­чжоу, сто­ли­це юж­но­ки­тай­ской про­вин­ции Гу­ан­дун, ис­кать ко­лы­бель но­вых па­то­ге­нов.

Рын­ки дичи — это от­кры­тые улич­ные тор­го­вые пло­щад­ки, где про­да­ют жи­вую дичь, ко­то­рую по­ку­па­тель за­тем за­би­ва­ет и го­то­вит сам. Они об­слу­жи­ва­ют тра­ди­ци­он­ную для Ки­тая «ди­кую» кух­ню е-вэй, для ко­то­рой ха­рак­тер­ны блю­да из раз­ных эк­зо­ти­че­ских жи­вот­ных — от змей и че­ре­пах до ле­ту­чих мы­шей.

Имен­но там, на рын­ке дичи в Гу­ан­чжоу, ро­дил­ся ви­рус, чуть не став­ший при­чи­ной пан­де­мии в 2002 году. Обыч­ные но­си­те­ли это­го ви­ру­са — под­ко­во­но­сые ле­ту­чие мыши. Он при­над­ле­жит к се­мей­ству ко­ро­на­ви­ру­сов, вы­зы­ва­ю­щих в ос­нов­ном лег­кие ре­спи­ра­тор­ные за­бо­ле­ва­ния (у че­ло­ве­ка на долю ко­ро­на­ви­ру­сов при­хо­дит­ся око­ло 15% всех про­студ). Но раз­но­вид­ность, вы­зрев­шая на рын­ке Гу­ан­чжоу, была иной.

От под­ко­во­но­сов ви­рус пе­ре­ки­нул­ся на дру­гих ди­ких жи­вот­ных, про­да­вав­ших­ся на со­сед­них при­лав­ках, — ено­то­вид­ных со­бак, ки­тай­ских бар­су­ков, змей и паль­мо­вых ци­ветт. По мере рас­про­стра­не­ния ви­рус му­ти­ро­вал. И в но­яб­ре 2002 года одна из му­тант­ных форм ви­ру­са под­ко­во­но­сов на­ча­ла по­ра­жать лю­дей.

Как и по­ло­же­но ко­ро­на­ви­ру­сам, он ко­ло­ни­зи­ро­вал клет­ки сли­зи­стой обо­лоч­ки ды­ха­тель­ных пу­тей. Од­на­ко, в от­ли­чие от сво­их бо­лее мир­ных со­бра­тьев, он воз­дей­ство­вал на им­мун­ную си­сте­му че­ло­ве­ка, на­ру­шая спо­соб­ность ин­фи­ци­ро­ван­ных кле­ток предо­сте­ре­гать со­сед­ние о за­хват­чи­ке. В ре­зуль­та­те при­мер­но у чет­вер­ти за­ра­зив­ших­ся бо­лезнь, по­на­ча­лу по­хо­жая на ОРЗ, быст­ро пе­ре­рас­та­ла в смер­тель­но опас­ную пнев­мо­нию, при ко­то­рой лег­кие за­пол­ня­лись жид­ко­стью и пе­ре­ста­ва­ли по­став­лять в ор­га­низм до­ста­точ­но кис­ло­ро­да. За по­сле­ду­ю­щие ме­ся­цы у бо­лее 8000 за­ра­зив­ших­ся раз­ви­лась так на­зы­ва­е­мая ати­пич­ная пнев­мо­ния (тя­же­лый ост­рый ре­спи­ра­тор­ный син­дром, SARS). 774 че­ло­ве­ка по­гиб­ли.

По­сле это­го ви­рус ати­пич­ной пнев­мо­нии ис­чез. Как по­лых­нув­шая в небе звез­да, он вы­ра­бо­тал все име­ю­ще­е­ся топ­ли­во, по­сколь­ку уби­вал слиш­ком быст­ро и не успе­вал рас­про­стра­нить­ся. Ко­гда экс­пер­ты вы­яс­ни­ли, что рас­сад­ни­ком за­га­доч­но­го но­во­го па­то­ге­на вы­сту­па­ют рын­ки дичи, ки­тай­ские вла­сти уже­сто­чи­ли пра­ви­ла тор­гов­ли. Мно­гие рын­ки за­кры­лись. Но че­рез несколь­ко лет ста­ли по­яв­лять­ся вновь — пусть мень­ше­го мас­шта­ба и по­лу­под­поль­ные.

По на­шим све­де­ни­ям, один та­кой ры­нок на­хо­дит­ся где-то в рай­оне Цз­эн­ча — за­би­то­го транс­пор­том че­ты­рех­по­лос­но­го шос­се, про­хо­дя­ще­го под за­га­зо­ван­ной раз­вяз­кой в Гу­ан­чжоу. По­плу­тав неко­то­рое вре­мя, мы спро­си­ли до­ро­гу у по­ли­цей­ско­го в фор­ме. Тот неве­се­ло усмех­нул­ся. «Ры­нок дичи за­кры­ли шесть лет на­зад по­сле эпи­де­мии ати­пич­ной пнев­мо­нии», — ска­зал он. И тут же, ухва­тив за полу курт­ки пер­во­го по­пав­ше­го­ся ра­бо­тя­гу-про­хо­же­го, по­со­ве­то­вал пе­ре­ад­ре­со­вать во­прос ему. Ра­бо­чий — под одоб­ри­тель­ным взгля­дом по­ли­цей­ско­го — дей­стви­тель­но ска­зал нам нечто бо­лее об­на­де­жи­ва­ю­щее: обой­ти зда­ние с дру­гой сто­ро­ны, и там, «мо­жет быть», най­дет­ся «кое-кто», кто «кое-чем» тор­гу­ет.

За уг­лом нас встре­ти­ла вонь — ед­кий за­пах му­ску­са и сы­ро­сти. Ры­нок со­сто­ял из бок­сов, по­хо­жих на га­раж­ные, раз­де­лен­ных це­мент­ны­ми до­рож­ка­ми. Часть бок­сов была пре­вра­ще­на в ги­брид офи­са-ком­на­ты-кух­ни, где тор­гов­цы, укры­ва­ясь от до­ждя, ко­ро­та­ли вре­мя в ожи­да­нии по­ку­па­те­лей. В од­ном бок­се трое муж­чин сред­них лет и жен­щи­на иг­ра­ли в кар­ты на рас­клад­ном сто­ли­ке; в дру­гом ску­ча­ю­щая де­воч­ка-под­ро­сток смот­ре­ла при­кру­чен­ный к стене те­ле­ви­зор. На на­ших гла­зах один из про­дав­цов, за спи­ной ко­то­ро­го над ды­мя­щи­ми­ся мис­ка­ми с ва­ре­вом сгру­ди­лась се­мья из вось­ми че­ло­век, вы­плес­нул остат­ки супа в во­до­сток меж­ду бок­са­ми и до­рож­кой. Че­рез несколь­ко ми­нут он сно­ва встал из-за сто­ла и при­нял­ся энер­гич­но смор­кать­ся в тот же во­до­сток.

И ни­кто не об­ра­щал вни­ма­ния на то­вар, ради ко­то­ро­го мы туда и при­е­ха­ли: ди­ких жи­вот­ных, до­став­лен­ных на этот ры­нок по длин­ной це­поч­ке пе­ре­куп­щи­ков, ухо­дя­щей в глу­хие рай­о­ны Ки­тая и тя­ну­щей­ся до са­мой Мьян­мы и Та­и­лан­да. В бе­лом пласт­мас­со­вом вед­ре ко­по­ши­лась в мут­ной воде че­тыр­на­дца­ти­ки­ло­грам­мо­вая че­ре­па­ха. По со­сед­ству в клет­ках дер­жа­ли ди­ких уток, хорь­ков, змей и ди­ких ко­шек. Пе­ред нами ряд за ря­дом пред­ста­ли клет­ки с жи­вот­ны­ми, ко­то­рые по­чти ни­ко­гда (или во­все ни­ко­гда) не стал­ки­ва­ют­ся меж­ду со­бой в есте­ствен­ной сре­де. А здесь — ды­ша­ли, мо­чи­лись, ис­праж­ня­лись и пи­та­лись бок о бок.

Эта кар­ти­на при­ме­ча­тель­на сра­зу по несколь­ким при­чи­нам, объ­яс­ня­ю­щим, по­че­му ати­пич­ная пнев­мо­ния на­ча­лась имен­но здесь. Одна из при­чин — необыч­ное, не зна­ю­щее ана­ло­гов в есте­ствен­ной сре­де скоп­ле­ние ди­ких жи­вот­ных. В при­ро­де жи­те­ли пе­щер, под­ко­во­но­сы, не бу­дут со­сед­ство­вать с паль­мо­вы­ми ци­вет­та­ми, жи­ву­щи­ми на де­ре­вьях, а с людь­ми обыч­но близ­ко не стал­ки­ва­ют­ся ни те, ни дру­гие. Од­на­ко на этом рын­ке все три вида (под­ко­во­но­сы, ци­вет­ты и люди) вдруг ока­за­лись ря­дом. Пе­ре­ход ви­ру­са с ле­ту­чих мы­шей на ци­ветт сыг­рал клю­че­вую роль в раз­ви­тии ати­пич­ной пнев­мо­нии. По­че­му-то ци­вет­ты ока­за­лись осо­бен­но вос­при­им­чи­вы к это­му ви­ру­су, и его чис­лен­ность на­ча­ла умно­жать­ся, слов­но мно­го­крат­но уси­лен­ный эхом звук в тон­не­ле. Та­кое уве­ли­че­ние чис­лен­но­сти дало ши­ро­кую базу для му­та­ций и ин­тен­сив­но­го есте­ствен­но­го от­бо­ра, в ре­зуль­та­те ко­то­рых мик­роб, за­ра­жа­ю­щий под­ко­во­но­сов, транс­фор­ми­ро­вал­ся в воз­бу­ди­тель бо­лез­ни у че­ло­ве­ка. Ни об­ра­зуй­ся по­доб­ная база для ско­рост­ной эво­лю­ции мик­ро­ор­га­низ­ма, о про­бле­ме ати­пич­ной пнев­мо­нии, ве­ро­ят­но, не при­шлось бы го­во­рить во­все.

Мы за­шли в бокс, осве­щен­ный един­ствен­ной го­лой лам­поч­кой. За спи­ной про­дав­ца на про­сев­шей пол­ке сто­я­ла за­ля­пан­ная пя­ти­лит­ро­вая бан­ка, где в ка­ком-то рас­со­ле пла­ва­ли змеи. Мой пе­ре­вод­чик Су за­вел раз­го­вор с про­дав­цом, а ко мне по­до­шли две жен­щи­ны и плюх­ну­ли на пол у моих ног два по­лот­ня­ных меш­ка. В од­ном из­ви­вал­ся клу­бок тон­ких ко­рич­не­вых зме­ек, в дру­гом ши­пе­ла и угро­жа­ю­ще дер­га­лась одна боль­шая змея. Сквозь по­лу­про­зрач­ную ткань меш­ка про­све­чи­вал ши­ро­кий ка­пю­шон — это была коб­ра.

Не успе­ла я тол­ком осо­знать уви­ден­ное, как про­да­вец и две жен­щи­ны, до того не по­ка­зы­вав­шие ин­те­ре­са к моей пер­соне, вдруг уста­ви­лись на меня во­про­си­тель­но. Су пе­ре­вел: «На сколь­ко че­ло­век вы со­би­ра­е­тесь при­го­то­вить змею?»

«На де­сять», — вы­да­ви­ла я и, сме­шав­шись, от­ве­ла взгляд. Пе­ре­вод­чик про­дол­жал пе­ре­го­во­ры еще несколь­ко ми­нут, и я за­ме­ти­ла, как одна из жен­щин сно­ва за­ин­те­ре­со­ва­лась мной. Кив­нув в мою сто­ро­ну, она, хи­хи­кая в ку­ла­чок, по­лю­бо­пыт­ство­ва­ла у Су, прав­да ли, что ино­стран­цы едят ин­де­ек. Те­перь уже ей мои вку­сы ка­за­лись эк­зо­ти­че­ски­ми.