«Я понял, что многие комфортные вещи портят нам сон». Обзор книги «Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях»
Почему вы не можете спать всего шесть часов и как сновидения помогают пережить травматические события
Ученые продолжают исследовать механизмы сна и его влияние на организм и психику человека. В книге «Зачем мы спим. Наука о сне и сновидениях» невролог и ученый Мэттью Уолкер размышляет на тему последних исследований этого феномена: кто такая «бессонная элита», как работает ночная терапия сновидений и можно ли их контролировать. Технический директор «Мела» и «Цеха» Михаил Елфимов в попытке нормализовать свой график прочитал эту книгу, а после — пересказал самые интересные ее моменты.
Вы будете смеяться, но когда я начал читать книгу, вдруг понял, что совершенно привык большинство дней крайне плохо высыпаться. Уже и не помню, когда проснулся бодрым, приехал в офис и давай работать. Я решил попробовать следовать рекомендациям книги, в частности стабильно ложиться спать до часу ночи (а не как обычно — около 3:00), не употреблять кофеин после примерно 16:00, исходя из периода полувыведения 5-7 часов (обычно фигачу чай или кофе весь день), ну и вставать как только проснулся (не поддаваться вот этому «да зачем мне вообще вставать, жизнь говно»).
Спустя два месяца я понял, что многие комфортные вещи, которые делают нас счастливыми, оказывается, портят нам сон:
- Весь день пить чай или кофе: кофеин блокирует рецепторы аденозина, который накапливается в организме в течение дня и потом помогает заснуть вечером.
- Тупить в монитор: синие оттенки особенно снижают выработку мелатонина, который отвечает за циркадный ритм.
- Перед сном выпить бокал вина: алкоголь убивает быструю фазу сна, которая в том числе отвечает за перенос информации в долговременную память.
- Спать под тёплым одеялом: снижает выработку мелатонина.
Что действительно помогло?
- Ложиться в одно и то же время. Я уже не помню, чтобы приходил на работу в полном невменозе. Состояние в течение дня стало стабильнее, вечером засыпаю быстрее.
- Эффект кофеина (и сахара!) я чувствую, наверное, когда пью что-то за 3-4 часа до сна. Действительно время засыпания увеличивается (хотя по генетическому тесту у меня медленный метаболизм кофеина).
- Удачно, что я перестал просыпаться по будильнику: теперь я просто просыпаюсь раньше и стараюсь сразу вставать. Будильник значительно раздражал.
Приведу несколько цитат из книги «Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях»:
- «<…> бодрствование — это низкоуровневое повреждение мозга, тогда как сон — неврологическое оздоровление».
- «Если вы почувствуете сонливость и заснете, читая эту книгу, в отличие от большинства авторов я не расстроюсь».
- «Глиальные клетки распределяются по всему мозгу, располагаясь рядом с нейронами, которые генерируют мозговые электрические импульсы. Точно так же, как лимфатическая система выводит загрязняющие вещества из вашего тела, глимфатическая система собирает и удаляет опасные метаболические примеси, вырабатываемые в ходе напряженной работы, совершаемой нейронами вашего мозга, подобно тому, как действует команда поддержки профессионального спортсмена. Несмотря на то что глимфатическая система — команда поддержки — достаточно активна в течение дня, Недергаард и ее коллеги обнаружили, что именно во время сна эта нейронная санитарная обработка действует с максимальной активностью. В соответствии с ритмом мозговых волн глубокого сна во время этой фазы происходит десяти-двадцатикратное увеличение выбросов из мозга. В этой ночной усиленной очистке глимфатическая система выполняет свою очищающую работу с помощью спинномозговой жидкости, омывающей мозг».
- «<…> в ходе исследований мы выявили группу индивидуумов, которым было достаточно шести часов сна и которые при этом демонстрировали минимальное ухудшение состояния, — если угодно, бессонную элиту. Даже если этим людям не ограничивать время сна, дать им многие часы в лаборатории, без будильников и других сигналов, они все равно не будут спать дольше. Возможно, объяснение этого феномена частично кроется на генетическом уровне, а именно в мутации гена BHLHE41. Ученые в настоящее время пытаются понять, за что отвечает этот ген и как он придает организму устойчивость к такому небольшому количеству сна. Думаю, что, узнав об этом, некоторые читатели решат, что относятся именно к такой группе, но это очень, очень маловероятно. Этот ген достаточно редкий, и в мире насчитывается лишь горстка людей с подобной аномалией. Чтобы подкрепить этот факт, я процитирую одного из моих коллег доктора Томаса Рота, работающего в детройтской больнице Генри Форда. В свое время он сказал: „Количество людей, которые могут спать меньше пяти часов без какого-либо ухудшения работоспособности, выраженное в процентах от общего числа населения и округленное до целого, равно нулю“. Лишь доля процента людей действительно устойчива к хронической нехватке сна на всех уровнях функционирования мозга. Для человека попасть под удар молнии (при средней продолжительности жизни вероятность равна 1/12 000) более реально, чем стать носителем гена, который позволит ему без ущерба для здоровья спать по пять часов в сутки».
- «<…> сновидение во время быстрого сна есть форма ночной терапии. То есть сновидение во время быстрого сна удаляет ядовитое жало сложных, даже травматических эмоциональных событий прошедшего дня, а утром предлагает их эмоциональное разрешение. Центральное место в этой теории занимало удивительное изменение химического коктейля человеческого мозга, которое происходит во время быстрого сна. Концентрация норадреналина — ключевого химического вещества, связанного со стрессом, — полностью сходит на нет, когда человек входит в состояние сна со сновидениями. На самом деле быстрый сон — единственный период в сутках, когда в человеческом организме прекращается секреция этого вещества. Норадреналин, или норэпинефрин, — мозговой эквивалент уже известного вам химического вещества — адреналина (эпинефрина)».
- «Полученные данные позволили предположить, что во сне вполне вероятна обработка воспоминаний, связанных с эмоциями, и что реактивация эмоциональной памяти происходит в условиях прекращения секреции ключевого стрессового вещества. Я задался вопросом: возможно ли, что мозг во время быстрого сна перерабатывает гнетущие воспоминания и темы в этом нейрохимически спокойном (при низком норадреналине), „безопасном“ окружении мозга в состоянии сновидения? <…> В серии публикаций, которые я до сих пор перечитываю с восхищением, Картрайт поведала публике, что только те пациенты, которые видели сны о происходящих событиях, смогли через год полностью избавиться от стресса и выздороветь, причем дополнительное исследование показало полное отсутствие каких-либо признаков депрессии. Те пациенты, в чьих снах не отражались мучительные переживания, не смогли отрешиться от печального события и остались в депрессивном состоянии».
- «Мы уже знали, что у пациентов с диагнозом ПТСР нарушен быстрый сон и повышен уровень норадреналина, который усиленно вырабатывала их нервная система. Основываясь на нашей теории ночной терапии сновидений в фазе быстрого сна и данных, подкрепляющих эту теорию, я, применив эту модель к ПТСР, выдвинул другую сопутствующую теорию. Согласно этой теории, развитию ПТСР способствует чрезвычайно высокий уровень норадреналина, который не позволяет пациентам видеть сновидения в фазе быстрого сна. В результате мозг пациентов не в состоянии разделить воспоминания о травмирующем событии и сопровождающие их эмоции, поскольку нейрохимическая среда стресса слишком насыщенна. <…> На конференции Раскинд представил новейшие результаты своих наблюдений, которые его озадачивали. В своей клинике Раскинд лечил пациентов, в основном военных ветеранов, с помощью празозина — препарата, снижающего высокое кровяное давление. Это лекарство, показав свою безусловную эффективность в снижении давления, неожиданно обнаружило дополнительный положительный эффект: его применение сократило количество повторяющихся кошмаров у пациентов с диагнозом ПТСР. <…> Оказывается, прописываемый Раскиндом празозин не только снижал кровяное давление, но и — случайный побочный эффект — подавлял действие норадреналина. По существу, Раскинд, хотя и непреднамеренно, восхитительным образом провел эксперимент, о котором задумывался и я. Снизив аномально высокую концентрацию норадреналина, Раскинд создал нейрохимическое условие, которое до этого отсутствовало в быстром сне пациентов с ПТСР. Празозин постепенно снижал вредно высокий прилив норадреналина, обеспечивая этим пациентам более здоровое качество быстрого сна. А вместе со здоровым быстрым сном пришло ослабление клинических симптомов, и что важнее всего — сокращение повторяющихся ночных кошмаров».
- «Ученые получили объективное, основанное на данных мозга подтверждение того, что человек в состоянии осознанного сновидения может контролировать, когда и что он видит во сне. Другие исследования, впоследствии использовавшие аналогичные схемы коммуникации с помощью глаз, показали, что во время осознанного сновидения некоторые индивиды, особенно мужчины, могут произвольно вводить себя в состояние оргазма, этот эксперимент объективно подтверждали определенные физиологические данные особенно смелых ученых».