Не сделали что-то значимое до 30 лет — пропустили пик креативности. Но есть еще один шанс

Лю­дей все­гда ин­те­ре­со­ва­ла связь меж­ду воз­рас­том, твор­че­ством и про­фес­си­о­наль­ным при­зна­ни­ем. Ин­ту­и­тив­но ка­жет­ся, что про­рыв­ная кре­а­тив­ность и воз­мож­ность при­вне­сти в мир что-то по-на­сто­я­ще­му но­вое наи­бо­лее ярко про­яв­ля­ют­ся в мо­ло­до­сти. Мы лю­бим чи­тать ис­то­рии про ху­до­же­ствен­ных ге­ни­ев, ко­то­рые по­ра­жа­ли со­вре­мен­ни­ков еще в дет­стве, или IT-биз­не­сме­нов, ко­то­рые ме­ня­ли це­лые от­рас­ли, про­пус­кая пары на пер­вом кур­се уни­вер­си­те­та. Это спра­вед­ли­во толь­ко от­ча­сти. Про­фес­сор эко­но­ми­ки Брюс Вайн­берг воз­глав­ля­ет груп­пу уче­ных из Уни­вер­си­те­та Чи­ка­го и Уни­вер­си­те­та Огайо, ко­то­рые уже боль­ше 10 лет за­ни­ма­ют­ся этой те­мой. Со­глас­но их тео­рии, су­ще­ству­ет два вида кре­а­тив­но­сти, ко­то­рые про­яв­ля­ют­ся в два раз­ных пе­ри­о­да жиз­ни че­ло­ве­ка.

Кон­цеп­ту­а­ли­сты про­тив экс­пе­ри­мен­та­то­ров

«Мно­гие люди уве­ре­ны, что кре­а­тив­ность ас­со­ци­и­ру­ет­ся толь­ко с мо­ло­до­стью, но в ре­аль­но­сти это за­ви­сит от того, о ка­ком имен­но типе кре­а­тив­но­сти идет речь», — объ­яс­ня­ет свою глав­ную идею Вайн­берг.

По­след­нее ис­сле­до­ва­ние его груп­пы было опуб­ли­ко­ва­но 26 ап­ре­ля в жур­на­ле De Econ­o­mist, оно рас­смат­ри­ва­ет пики кре­а­тив­но­сти сре­ди Но­бе­лев­ских ла­у­ре­а­тов по эко­но­ми­ке. Вы­во­ды этой ра­бо­ты под­твер­ди­ли бо­лее ран­ние на­блю­де­ния уче­ных, ко­то­рые ка­са­лись ис­кус­ства, ли­те­ра­ту­ры и дру­гих сфер че­ло­ве­че­ской де­я­тель­но­сти.

Ис­сле­до­ва­те­ли дос­ко­наль­но изу­чи­ли 31 са­мо­го вли­я­тель­но­го об­ла­да­те­ля Но­бе­лев­ской пре­мии по эко­но­ми­ке. Ока­за­лось, что их до­воль­но чет­ко мож­но раз­де­лить на две груп­пы — кон­цеп­ту­аль­ные ин­но­ва­то­ры и экс­пе­ри­мен­таль­ные ин­но­ва­то­ры.

Пер­вые обыч­но пред­ла­га­ют со­вер­шен­но но­вые идеи, взя­тые как буд­то из воз­ду­ха, они склон­ны мыс­лить нестан­дарт­но, опро­вер­гать ца­ря­щие в от­рас­ли уста­нов­ки и при­ду­мы­вать для себя но­вые вы­зо­вы. В ра­бо­тах та­ких уче­ных мно­го пред­по­ло­же­ний, до­пу­ще­ний, фор­мул и в це­лом они ча­сто опи­ра­ют­ся на умо­зри­тель­ную ма­те­ма­ти­че­скую ос­но­ву. Боль­ше все­го успе­ха кон­цеп­ту­аль­ные ин­но­ва­то­ры до­сти­га­ют в 25-29 лет. Это до­воль­но ло­гич­но, ведь в этом воз­расте они еще не за­ко­сте­не­ли и склон­ны бо­роть­ся с усто­яв­ши­ми­ся ав­то­ри­те­та­ми. Они рас­цве­та­ют рано.

Со­всем дру­гие экс­пе­ри­мен­таль­ные ин­но­ва­то­ры. В мо­ло­до­сти они не осо­бен­но за­мет­ны, од­на­ко де­ся­ти­ле­тия мед­лен­но идут к цели че­рез мно­же­ство ис­сле­до­ва­ний, экс­пе­ри­мен­тов, оши­бок и лож­ных пу­тей, что­бы че­рез ак­ку­му­ля­цию зна­ний на­хо­дить неоче­вид­ные свя­зи, ко­то­рые при­вно­сят но­вое в их сфе­ру на­у­ки. В сво­их ра­бо­тах они ис­поль­зу­ют опыт кон­крет­ных стран в кон­крет­ные вре­мен­ные пе­ри­о­ды, рас­смат­ри­ва­ют от­дель­ные от­рас­ли эко­но­ми­ки, ра­бо­та­ют с фак­та­ми. Сво­е­го рас­цве­та экс­пе­ри­мен­таль­ные ин­но­ва­то­ры до­сти­га­ют в два раза поз­же, чем кон­цеп­ту­аль­ные, — в воз­расте 55-59 лет.

«Мы счи­та­ем, что вы­во­ды это­го ис­сле­до­ва­ния не огра­ни­че­ны толь­ко сфе­рой эко­но­ми­че­ской на­у­ки, но мо­гут быть ис­поль­зо­ва­ны в ши­ро­ком смыс­ле, — го­во­рит Вайн­берг. — То, рано или позд­но вы­стре­лит ваша ка­рье­ра, за­ви­сит от того, к ка­ко­му типу кре­а­тив­но­сти вы от­но­си­тесь».

Пи­кассо про­тив Се­зан­на

Преды­ду­щие ис­сле­до­ва­ния уче­ных, ко­то­рые ка­са­лись в том чис­ле изоб­ра­зи­тель­но­го ис­кус­ства и ли­те­ра­ту­ры, еще бо­лее по­ка­за­тель­ны. Со­рат­ник Вайн­бер­га — про­фес­сор Уни­вер­си­те­та Чи­ка­го Дэ­вид Га­лен­сон изу­чил все глав­ные по­э­ти­че­ские ан­то­ло­гии, и вы­яс­нил, что от 40 до 50% глав­ных сти­хов из них были на­пи­са­ны людь­ми в воз­расте по­сле 50 лет, хотя по­э­зия тра­ди­ци­он­но счи­та­ет­ся уде­лом мо­ло­дых. В сво­ей кни­ге «Ста­рые ма­сте­ра и мо­ло­дые ге­нии» («Old Mas­ters and Young Ge­niuses») он по­дроб­но до­ка­зы­ва­ет, что раз­де­ле­ние на кон­цеп­ту­аль­ных и экс­пе­ри­мен­таль­ных мыс­ли­те­лей при­ме­ни­мо в раз­ных сфе­рах.

Пер­вые хо­тят до­не­сти кон­крет­ные идеи или эмо­ции, ко­то­рые уже сфор­ми­ро­ва­лись в их го­ло­вах за­ра­нее, они чет­ко по­ни­ма­ют цели сво­их ра­бот, они ви­дят в пла­нах их ре­зуль­тат и чет­ко и си­сте­ма­ти­че­ски к ним идут. Та­ки­ми были, на­при­мер, Па­б­ло Пи­кассо, Т. С. Элиот, Гер­ман Мел­вилл, Аль­берт Эйн­штейн — свои глав­ные ра­бо­ты они сде­ла­ли в мо­ло­до­сти. Экс­пе­ри­мен­таль­ные ин­но­ва­то­ры ам­би­ци­оз­ны, но ча­сто не по­ни­ма­ют, что имен­но они хо­тят дать миру, их цель ма­ло­ощу­ти­ма и рас­плыв­ча­та. Им нуж­но на­мно­го боль­ше вре­ме­ни, что­бы раз­вить свои та­лан­ты и на­щу­пать имен­но тот под­ход, ко­то­рый им ка­жет­ся един­ствен­ным вер­ным. Та­ки­ми были, на­при­мер, Поль Се­занн, Ро­берт Фрост, Вир­джи­ния Вульф и Чарльз Дар­вин — они рас­цве­ли позд­но.

Пи­кассо был ти­пич­ным вун­дер­кин­дом, сра­зу же при­ня­тым пуб­ли­кой и ми­ро­вой кри­ти­кой — свой пер­вый ше­девр он на­пи­сал в 20 лет, а до 25 лет уже на­пи­сал их столь­ко, сколь­ко бы хва­ти­ло на де­ся­ток дру­гих вы­да­ю­щих­ся ху­дож­ни­ков. При этом, со­глас­но под­сче­ту Га­лен­со­на, в сред­нем кар­ти­на Пи­кассо, на­пи­сан­ная меж­ду 20 и 30 го­да­ми, сто­ит на арт-рын­ке в че­ты­ре раза до­ро­же, чем кар­ти­на, на­пи­сан­ная по­сле 60-ти. С Се­зан­ном ров­но на­обо­рот. Ху­дож­ник в те­че­ние де­ся­ти­ле­тий оста­вал­ся без­звест­ным и непри­ня­тым, в него ве­ри­ли лишь несколь­ко его дру­зей и по­кро­ви­те­лей. Он рас­крыл­ся очень позд­но, и циф­ры это под­твер­жда­ют: кар­ти­ны, ко­то­рые он на­пи­сал по­сле 60-ти, сто­ят в 15 (!) раз до­ро­же чем те, что он на­пи­сал бу­дучи мо­ло­дым.

Кар­ди­наль­но от­ли­чал­ся и их под­ход. «Я с тру­дом по­ни­маю зна­че­ние, ко­то­рое при­да­ют ис­сле­до­ва­нию в жи­во­пи­си, — пря­мо го­во­рил Пи­кассо в од­ном из ин­тер­вью. — По мо­е­му мне­нию, по­иск ни­че­го не зна­чит в ис­кус­стве. Глав­ное не ис­кать, а на­хо­дить. Раз­ные ма­не­ры, ко­то­рые я ис­поль­зо­вал, не долж­ны рас­смат­ри­вать­ся в ка­че­стве эво­лю­ции или ка­ких-то ша­гов к неко­е­му иде­а­лу. Я ни­ко­гда не де­лаю про­бы или экс­пе­ри­мен­ты».

Се­занн был из­ве­стен тем, что мог го­да­ми ра­бо­тать с од­ним и тем же сю­же­том, пи­сал мно­го ва­ри­а­ций, чер­но­ви­ков, на­брос­ков од­ной и той же идеи. Он мог ме­ся­ца­ми тру­дить­ся над од­ним порт­ре­том, за­став­ляя на­тур­щи­ков при­хо­дить к нему ран­ним утром каж­дый день на несколь­ко ча­сов, а по­том от­ка­зать­ся от этой кар­ти­ны, по­счи­тав ее неудач­ной.

Как под­чер­ки­ва­ет Га­лен­сон, экс­пе­ри­мен­таль­ные ин­но­ва­то­ры рас­смат­ри­ва­ют ис­кус­ство как по­иск, в ко­то­ром они на­це­ле­ны на рас­кры­тие об­ра­за в про­цес­се его со­зда­ния. Обыч­но они ве­рят, что от­крыть ка­кое-то но­вое зна­ние о мире важ­нее, чем за­кон­чить кар­ти­ну. Они раз­ви­ва­ют свои та­лан­ты по­сте­пен­но, на про­тя­же­нии мно­гих де­ся­ти­ле­тий. «Я ищу в жи­во­пи­си», — го­во­рил Се­занн.