Многие из нас очень любят смотреть документалки про восхождение на Эверест и преодоление опасных горных маршрутов. Мы романтизируем альпинизм и, несмотря на регулярно возникающие новости о погибших в горных экспедициях, всё равно почему-то продолжаем думать, что хотя бы раз в жизни нужно обязательно покорить Эверест или еще какой-нибудь пик. Для того чтобы все-таки убедить вас не ходить туда, где вас совсем не ждут (и, возможно, сохранить вам жизнь и здоровье), мы собрали истории спасателей из Непала, альпинистов и любителей проверить себя на прочность, которые рассказали, как это бывает и чем может закончиться.
1. Горам нужен отдых — от людей и мусора
По данным National Geographic, национальный парк Сагарматха в Гималаях, где находится Эверест и еще два восьмитысячника — Лхоцзе и Чо-Ойю, каждый год посещают больше 100 тысяч человек. И понятно, что далеко не все уважительно относятся к природе парка Сагарматха, включенного в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, кстати.
Туристы рубят деревья, чтобы обустроить себе привал и посидеть на бревнах. Оставляют после себя палатки, кислородные маски, контейнеры и упаковки от еды. Убирать всё приходится местным жителям, но делать это, мягко говоря, не очень просто — и из-за резких смен погоды (снега, лавин и ветра), и из-за труднодоступности. Парк Сагарматха никто не прочесывает в поисках мусора каждый день — это просто невозможно, его территория — это высоты между 2000 и 8849 метрами над уровнем моря. Соответственно, чем выше забираются люди и оставляют там мусор, тем дольше его не убирают. Из-за этого Эверест уже называют «высокогорной помойкой».
По статистике, которую приводит National Geographic, каждый человек, посетивший парк и пробирающийся выше — к вершинам гор, оставляет после себя по 8 килограммов отходов. В 2019 году власти Непала организовали масштабные работы по уборке парка Сагарматха и вывезли 10 000 килограммов мусора.
На вершине Эвереста, хоть туда и добирается меньше людей, ситуация не лучше. Каждый сезон, когда альпинисты могут взойти на гору и не особо переживать из-за неожиданных погодных условий [апрель–май, октябрь–ноябрь], до отметки 8849 метров доходят больше 600 альпинистов в сопровождении гидов и выстраиваются в огромную очередь, которая может не двигаться несколько часов. Стоять можно только на небольших протоптанных и проверенных тропах шириной около 40 сантиметров, без возможности сделать хотя бы шаг в сторону — из-за крутых склонов и риска попасть в ледяные трещины. Из-за этого некоторые сравнивают вершину Эвереста с вагоном поезда в час пик — очереди на вход большие, а на самой высокой отметке практически невозможно остаться в одиночестве и насладиться победой.
Из-за долгой стоянки люди оставляют около вершины много мусора, но, что опаснее для самих альпинистов, в очереди они могут получить переохлаждение и обморожение из-за сильного ветра и низких температур. У некоторых может обостриться гипоксия — нехватка кислорода, без которого несколько часов в ожидании увидеть вершину не простоять.
2. К восхождениям и походам в горы нужно долго готовиться
Для покорения любых гор, особенно тех, что выше 5000 метров, необходима очень серьезная физическая подготовка. По-хорошему, готовиться к подобным восхождениям нужно как минимум год: тренировать выносливость на случай долгих подъемов и тяжелых рюкзаков на спине, технику правильного шага и бега, дыхание. Ну и конечно, перед серьезным и сложным восхождением нужно хотя бы прорепетировать и одолеть высоты меньше 5000 — чтобы понять, как вы переносите перепады температур, постепенно разрежающийся воздух и походные условия в принципе. А сразу штурмовать Эверест и любую высоту Гималаев — вообще не вариант.
- «Три года я хожу в зал, но до восхождения делала упор на силовую нагрузку, а для гор очень важно кардио — бег, плавание, велосипед, ходьба в горку, трекинги. Восхождение на Казбек у меня было в августе 2025-го, к нему я начала целенаправленно готовиться с января и стала тренировать бег. Описала тренеру свои цели: повысить выносливость, взойти на Казбек — она поднималась на эту вершину, поэтому понимала, как выстраивать тренировки. Но мне, к сожалению, бег не зашел, у меня постоянно были какие-то травмы: то я ногу подворачивала, то сильно болела надкостница, и, скорее всего, мое тело было не готово к такой нагрузке, поэтому тренировки у меня были рваные. Я делала перерывы, чтобы ноги восстановились, но продолжала ходить в зал и в трекинги, так как я живу в Тбилиси и у меня есть возможность гонять в однодневные хайки.
Здоровье, кстати, тоже нужно проверять: сдать анализы и посмотреть, что в дефиците и что нужно подкорректировать. У меня, как оказалось, был низкий уровень железа — еще не анемия, конечно, но уже близко. Поэтому месяца за полтора я начала принимать железо в виде сиропа, но быстро поднять его уровень не получалось, и я ходила на капельницы незадолго до Казбека. Считается, что уровень железа может влиять на адаптацию организма к высоте».
Екатерина Р., восходила на Казбек (5054 метра)
3. Придется потратить много денег
Для восхождения и походов в горы нужны снаряжение, специальная одежда, теплые пуховики, способные выдержать температуру до -60, многослойная обувь для бесснежных участков и кошки — для сцепления со льдом и преодоления заснеженных склонов.
Отдельная статья расходов — оплата тура, гида и страховки альпинистов. Например, базовый пакет для восхождения на Эверест, по подсчетам издания Mountain Quest, в среднем стоит 39–46 тысяч долларов [почти 4 миллиона рублей]. В эту цену входит 6 кислородных баллонов, гид на группу, разрешение на восхождение от властей Непала (в сезон оно стоит 11 тысяч долларов, около 900 тысяч рублей) и страховка. Правда, не все альпинисты ее оформляют, с чем связана еще одна проблема, о которой мы расскажем ниже.
Минимальная плата за всё — экспедиционный пакет, перелет, страховку, снаряжение и чаевые гиду и повару — в 2025 году составила 47 тысяч долларов [4 миллиона рублей]. Максимальная — 112 тысяч долларов [9 миллионов рублей].
- «Я в основном хожу в некоммерческие походы — мы просто собираемся с другими ребятами-походниками и идем. Здесь всё завязано на самоорганизации и возможности найти личное снаряжение, но места в палатках мы делим с другими участниками, как и расходы на еду и транспорт.
Снаряжение зависит от сложности похода. Здесь много нюансов, но именно от снаряжения зависит, насколько комфортно пройдет поход. Есть даже такое высказывание: „Не бывает плохой погоды, бывает плохое снаряжение“. Конечно, цены на него разные, надо подбирать всё по своему кошельку и удобству. Бывает так, что бюджетные ботинки будут ощущаться как тапочки и служить не один год, а дорогая обувь натрет мозоли и омрачит поход.
К сожалению, многие (в том числе и я) учатся на своих ошибках. Слава богу, мои ошибки не стоили никому жизни. К примеру, летом в горах сменилась погода: жуткий ветер, дождь со снегом, видимость снизилась, мы промокли и очень замерзли. Промок мой рюкзак с вещами, стал очень тяжелым. От холода я не могла нормально двигать кистями рук, и всё это длилось довольно долго, что сказывалось на психологическом состоянии. Конечно, после этого похода я пересмотрела свою экипировку, начала учитывать то, что летом в горах можно резко попасть в зиму и что важно вещи складывать в водонепроницаемые гермомешки. Еще с собой важно взять запасную одежду, запасные батарейки, аптечку, спички (положить в целлофановый пакет, чтобы не промокли). А еще советую стельки-самогревы, они меня выручали много раз! Ноги в тепле — и ты уже другой человек».
Татьяна М., взошла на Эльбрус (5642 метра)
- «Тур на Казбек со скидкой из-за раннего бронирования стоил 690 долларов (почти 60 тысяч рублей). Большую часть снаряжения (палатку, пуховку, большой рюкзак) я брала в аренду, потому что не была уверена, что продолжу историю с восхождениями, да и альпинистские ботинки — ОЧЕНЬ дорогие. В итоге аренда снаряжения у ребят из турклуба, организующего поход, обошлась примерно в 300 долларов (около 25 тысяч рублей). Еще мы с ребятами скинулись на лошадей, чтобы они довезли наши вещи до базового лагеря, — я решила сэкономить силы. За вещи одного человека в обе стороны это стоило 6 тысяч рублей. А всё вместе мне обошлось около 100 тысяч — довольно бюджетно».
Екатерина Р.
- «Я ездила в Непал в 2018 году, так что мои цены сейчас не слишком актуальны, но за тур с перелетом я заплатила около 400 тысяч рублей. Так как я занимаюсь другими активными видами спорта, половина нужного снаряжения у меня была, что-то я докупала, но расходы на это сильно зависят от бренда. Например, у нас в группе была девушка, купившая снаряжения на 500 тысяч рублей, всё — дорогих марок. А был кто-то, кто вообще почти ничего не купил. Я подумала, что мне спокойнее перестраховаться и купить обувь, одежду из мембраны, термобелье и рюкзак. Теплый спальник я брала у знакомых, да и в принципе часть снаряжения можно взять у друзей или купить б/у».
Татьяна Т., поднималась с трекинговой группой до базового лагеря на Эвересте (5364 метра)
4. Морально готовиться тоже надо
- К любым трудностям, связанным с проживанием своего состояния. Например, если вы вдруг заболеете или плохо себя почувствуете во время экспедиции.
- К сложным походным условиям: натирающей обуви, тяжелым рюкзакам, слабости и усталости, из-за которых захочется сдаться задолго до вершины.
- К адаптации в команде, с которой вам предстоит восхождение. Обычно, конечно, гиды стараются всех настроить на дружелюбный лад, создать романтическую походную атмосферу с песнями под гитару у костра, но никто не застрахован от конфликтов, возникающих из-за стресса и усталости друг от друга или в ситуации, когда ожидания части участников не совпадают с реальностью и самочувствием сокомандников, из-за чего восхождение могут либо затянуть, либо вообще отменить.
- К неудачам и сложностям, из-за которых вершина может остаться непокоренной. Многие восхождения так устроены, что группу разбивают по связкам, зависящим от темпа шага и выносливости, и каждую сопровождает как минимум один гид. Если участник какой-либо связки почувствовал себя плохо, группы перераспределяют, участника с плохим самочувствием отправляют в лагерь в сопровождении гида, который при этом должен поинтересоваться у остальных, готовы ли они продолжать и нет ли тех, кто понимает, что больше не выдержит и хочет вернуться. Если с группой в итоге остается один гид и кому-то становится плохо, все возвращаются — восхождение отменяется, если второго дня для него не предусмотрено.
«Многие говорят, что моральная подготовка иногда важнее твоей физухи, что очень сильные и выносливые люди могут сломаться из-за жестких условий, а если у тебя есть мотивация, ты и со слабой дыхалкой можешь забежать на вершину благодаря одной силе воли. Моя мотивация была связана с тем, что я увлекаюсь альпинизмом: люблю смотреть ролики про восхождения и читать про это. Но одно дело — когда ты читаешь про альпинизм, сопереживаешь, но не до конца понимаешь, другое — когда ты сам что-то подобное прошел и уже по-другому на всё это смотришь. Мне было интересно себя попробовать, как поведет себя мое тело, как я прокачалась в плане физухи. А еще я год живу в Грузии, и мне показалось, что это прикольно — раз есть возможность сходить на такую гору, пока я здесь живу, почему бы ей не воспользоваться.
У меня не было мотивации, что мне кровь из носу нужно дойти до вершины. Скорее, просто дойти до какой-нибудь отметки. Хотя фоново амбиции дойти до вершины есть у всех. Я морально готовилась не расстраиваться, если что-то пойдет не по плану, и преодолевала свое достигаторство.
Во время восхождения я знала, зачем я иду, я была готова терпеть, но в какой-то момент мое тело перестало справляться с нагрузкой (у меня начались месячные, меня тошнило, у меня был жар), потом становилось легче, но затем ноги стали деревенеть, зрение упало, я стала хуже видеть. В общем, тело стало сдаваться, да и со всех сторон что-то пошло не по плану, и погода говно была, видимость плохая, ветер сбивал с ног.
Самым неприятным моментом для меня стало решение развернуться, которое принимали мы с другой участницей. Две связки уже вернулись в лагерь, мы остались в последней. Нам нужно было быстро понять, готовы ли мы идти выше, — морально это очень тяжело, так как рядом есть те, кто очень хочет добраться до высоты. С одной стороны, на тебя давит то, что ты не хочешь никого подводить, с другой — ты понимаешь, что, может, и дойдешь до какой-то точки, но не факт, что спустишься обратно, потому что сил не хватит.
В итоге мы вернулись в лагерь, не дошли до 5064 метров, но я не разочаровалась. Я не против смотреть на горы снизу, потому что так или иначе они всегда выше тебя, выше людей. Иногда они дают к себе зайти и посмотреть, иногда — нет. Меня Казбек не пустил. Значит, на то были причины».
Екатерина Р.
- К мрачным и потенциально травмирующим обстоятельствам. Этот пункт касается тех, кто собирается на восьмитысячник или любой другой опасный маршрут. В разговоре с изданием Outside майор Адитья Карки — спасатель, работающий в Гималаях, рассказал, что некоторые альпинисты не готовы встретить на пути трупы других путешественников. И не каждый адекватно переживает эту внезапную встречу со смертью — психологически человека всё равно выбивает, он может отказаться от восхождения, а у некоторых это на время откладывается в области подсознательного, из-за чего страхи, переживания и любые негативные чувства и эмоции вылезают позже — например, в сложные и напряженные моменты экспедиции.
«Видеть трупы на Эвересте — жутко. В прошлом году несколько альпинистов пришли в ужас, были почти в шоковом состоянии, когда проходили по участку маршрута с телами погибших. Это может иметь отложенный эффект — и сказаться на моральном состоянии человека через несколько дней, недель или месяцев. Поэтому мы и стараемся спустить с вершин как можно больше тел и расчистить маршрут».
Адитья Карки, из интервью изданию Outside
5. Никто не застрахован от проблем со здоровьем
Среди проблем, с которыми альпинисты сталкиваются чаще всего, можно выделить:
- Переломы, иногда приводящие к летальному исходу. В августе 2025 года многие следили за новостями о российской альпинистке Наталье Наговицыной, застрявшей недалеко от вершины пика Победы (высота — 7439 метров, расположен в Киргизии) из-за перелома ноги. Женщине не могли помочь ни другие альпинисты из ее группы, ни спасатели — из-за сложных погодных условий и невозможности подлететь к ней на вертолете из-за крутых склонов пика. 27 августа власти Киргизии опубликовали видео с дронов, подлетевших к месту привала Наговицыной: они не зафиксировали признаков жизни альпинистки, а операцию по ее спасению перенесли на 2026 год. Официально она признана пропавшей без вести.
- Осложнения на сердце, также приводящие к трагедиям. Из-за перегрузок, кислородного голодания и истощения могут пострадать даже опытные альпинисты. Например, на соседней с пиком Победы вершине от инсульта погиб муж Натальи Наговицыной — это произошло в 2021 году и, как считают некоторые, стало причиной желания альпинистки во что бы то ни стало добраться до вершины пика, посвятить восхождение своему супругу.
- Отеки легких и мозга, вызванные кислородным голоданием. Предположительно, как раз из-за отека мозга в августе 2025 года погиб еще один член команды Наговицыной — итальянский альпинист Лука Синигилья, доставивший женщине пропитание, воду, спальный мешок и горелку.
- Обморожение и переохлаждение.
«Еще по поводу здоровья и того, как я пыталась подготовиться. Я следила за менструальным циклом и сначала бронировала тур, наперед проверив свой календарь — на тот момент он у меня был стабильный. Но больше чем за полгода до восхождения он стал „капризничать“, сильно сдвинулся, даты месячных попали на время восхождения, которое я бронировала. В итоге я попросила перевести меня в другую группу и другие даты, но это не сильно помогло, потому что месячные у меня начались прямо в день штурма высоты — это популярная история, цикл непредсказуемо себя ведет в горах: из-за стресса и высоты месячные могут пойти и раньше или вообще пройти дважды, если ты в длительной экспедиции».
Екатерина Р.
6. От горной болезни тоже никто не застрахован — даже спасатели и альпинисты со стажем
Горную болезнь, или «горняшку», вызывает нехватка кислорода в крови и тканях человека, особенно опасна она на больших высотах с разреженным воздухом. У болезни несколько форм — начальная и тяжелая. Первую стадию чаще всего сопровождают проблемы со сном в экспедиции, тошнота, слабость, учащенный пульс и одышка. Затем начинается головная боль, и «горняшка» переходит в тяжелую форму, которая проявляется разными симптомами:
- стеснение в грудной клетке;
- спутанность сознания;
- галлюцинации;
- кашель с кровью;
- заторможенность и апатия или эйфория;
- приступы удушья и кашля;
- отек легких;
- отек мозга.
Чтобы избежать болезни, альпинисты медленно набирают высоту в экспедициях выше 5000 метров и разбивают на разных отрезках маршрута лагеря, чтобы отдохнуть и акклиматизироваться. Обычно стараются не набирать за день больше 500 метров. Если экспедиция, например, к восьмитысячнику, альпинисты и гиды берут с собой несколько кислородных баллонов и маски для дыхания. Но нужно учитывать, что чем ближе человек подходит к вершине и высоте 8849 метров, тем он слабее и тем сложнее ему в одиночку тащить 8-килограммовый баллон, поэтому чаще всего несут его как минимум двое опытных походников.
И да, говоря, что от «горняшки» не застрахован никто, мы не драматизируем. В материале Outside о работе спасателей на восьмитысячниках известный среди альпинистов специалист Гесман Таманг, работающий на высоких точках Тибета, рассказал, как во время операции по спуску тела погибшего альпиниста у одного из членов команды спасателей, солдата непальской армии Нараяна Сингха, развилась горная болезнь. Его оставили в лагере, разбитом на высоте больше 7500 метров, и дали кислород, но на такой высоте при тяжелых симптомах этого недостаточно. Нараян скончался в лагере, команде пришлось оставить его тело там же — сначала нужно было доставить вниз тело альпиниста, за которым отправился Таманг, а затем — вернуться за солдатом.
«Когда мы оказались в базовом лагере, я понял, что не могу вернуться за своим другом. Это было слишком больно, мое сердце не принимало его смерть. За ним поднялась другая группа спасателей, не моя».
Гесман Таманг, Outside
7. Вы можете попасть в ловушку:
- Неожиданной погоды. Например, 4 октября 2025 года, в пик туристического сезона, когда на Эвересте и в Непале не ожидается осадков, небо чистое и можно безопасно подняться хотя бы в базовый лагерь и чуть выше, горы Гималаев накрыли дождь, снег и метель. В это время многие альпинисты и путешественники участвовали в массовом восхождении: на высоте 4900 метров, в долине Карма, которая ведет к склону Кангшунг на Эвересте, находилась группа китайских туристов — больше тысячи человек. Их палатки занесло снегом, людям нужно было спуститься, справиться с горной болезнью и избежать переохлаждения, но из-за занесенных снегом участков маршрута сделать это было сложно. Тысяча человек застряла в долине, но позже, по сообщениям Reuters, 350 туристов сами смогли спуститься в ближайший город, к остальным направились местные спасатели и гиды, а туристические маршруты закрыли. 6 октября с этой высоты удалось всех вывести, но альпинист из Южной Кореи, забравшийся выше всех, в итоге погиб во время метели.
- Лавин, расщелин и ледовых трещин. Чаще всего из-под снега и из ущелий человека спасти практически невозможно — из-за труднодоступности и сложных погодных условий.
- «Зон смерти» — участков маршрута, начинающихся с отметки 8000 метров. Их так называют, потому что воздух на такой высоте разреженный, а в условиях нехватки кислорода человек начинает медленно умирать, и продержаться на такой высоте без кислородных баллонов и масок больше двух дней практически невозможно. Альпинистов на инструктаже перед восхождением предупреждают, что, если человек уже не может двигаться самостоятельно в «зоне смерти», шансов на его спасение почти нет. Повезет, только если рядом окажется спасатель или гид, готовый спустить его на своей спине в лагерь. Поэтому, например, около вершины Эвереста многие проходят мимо тех, кто не может передвигаться и обеспечить себя кислородом, — не из-за жестокости, а из-за того, что ресурсов (физических и кислородных) к этому этапу восхождения у людей остается слишком мало даже на себя.
8. Спасти вас, скорее всего, не смогут
Спасением альпинистов на восьмитысячниках Гималаев занимаются специальные отряды, в основном состоящие из сил непальской армии и опытных гидов. Часто к поискам застрявших и пострадавших альпинистов присоединяются и шерпы — народ, проживающий у подножия Эвереста. Они подрабатывают гидами, помогают альпинистам нести кислородные баллоны. Некоторые шерпы могут дойти до вершины Эвереста даже без дополнительного кислорода — они акклиматизированы и хорошо подготовлены физически, чтобы, например, пронести на своих спинах попавших в беду путешественников до ближайшего лагеря.
В 2023 году шерп Гелдже, работающий проводником, спас замерзающего альпиниста в нескольких метрах от вершины Эвереста — в той самой «зоне смерти». Мужчина не мог двигаться и только держался за веревку, чтобы не упасть. Гелдже завернул альпиниста в спальный ковер, взвалил себе на спину и шел с ним шесть часов до лагеря. Затем его забрали спасатели и спустили до базового лагеря на специальных санях, альпинист выжил, но этот случай — исключение.
Хорошо, конечно, если рядом с вами на высоте в проблемной ситуации окажется опытный гид, но часто этого не происходит, а спасателям, чтобы добраться до человека, требуется больше 24 часов — из-за сложного маршрута и погодных условий. А, например, в истории альпинистки Натальи Наговицыной, застрявшей на пике Победы, спасение вообще было нереальным: по тем же причинам, к которым прибавляется и невозможность безопасно подлететь к месту ее привала на вертолете и приземлиться там.
К тому же время на спасение может быть потеряно из-за согласования операции. Каждый альпинист перед восхождением (по-хорошему) должен оформить страховку, в стоимость которой входит и работа спасателей. Но тратить на это деньги готовы не все: тогда вмешивается бюрократия, попытки связаться с посольством страны, из которой прибыл пострадавший альпинист, — за это время человек может замерзнуть, у него может обостриться горная болезнь и другие осложнения здоровья, и с большой долей вероятности он погибнет.
9. Вы можете умереть, и ваше тело навсегда останется в горах
Статистики с точным количеством погибших во время восхождения даже только на восьмитысячниках нет, такие подсчеты трудно вести из-за пропавших альпинистов, альпинистов-одиночек и невозможности обнаружить все тела на вершинах. Но, например, число смертей на Эвересте начали отслеживать в 1920-е годы.
С 1920-х по 2025-й, согласно списку смертей на Эвересте, там погибли больше 405 человек, и около 200 тел остаются на горе. Поэтому кроме «высокогорной помойки» у Джомолунгмы есть еще одно звание — самого высокого в мире кладбища.
Издание Big Think проанализировало статистику с причинами и местами гибели альпинистов и пришло к выводу, что больше всего жизней унесли лавины:
- в 1922 году — во время британской экспедиции, цель которой была первыми в истории добраться до отметки 8849 метров, — погибли 7 человек;
- в 1970 году — погибли 8 участников японской горнолыжной экспедиции;
- в 2014 году — рядом с базовым лагерем погибли 16 шерпов;
- в 2015 году — больше 20 человек погибли из-за лавины, вызванной землетрясением в районе Эвереста.
Кроме лавин и других природных катаклизмов среди частых причин смерти альпинистов — переохлаждение, горная болезнь, падения в трещины и истощение. Также выделяется в этой статистике и 1996 год, когда погибли 22 участника коммерческой экспедиции, организаторы которой не смогли обеспечить безопасность людей и правильно провести инструктаж.
Власти Непала собирают специальные отряды солдат и спасателей, чтобы спустить тела погибших альпинистов с высоты и передать их близким. Правда, такие операции проводят редко: не раз в месяц или в год, а раз в несколько лет. Поэтому спустить всех просто невозможно: за каждым погибшим отправляется отряд — сразу несколько тел он спустить не может из-за сложной транспортировки, и каждый подъем к месту трагедии занимает больше суток. Если человека накрыла лавина или он упал в ущелье, спасателям требуется еще больше времени, чтобы выкопать тело, достать его и высвободить из ледяного плена.
На это уходит не только много времени, но и сил, так что после каждой операции отряд проводит хотя бы 24 часа в базовом лагере и возвращается снова, но, как мы писали выше, такие операции сопряжены с риском даже для опытных специалистов: во-первых, они могут получить психологическую травму из-за постоянной близости к смерти; во-вторых, они сами могут погибнуть из-за истощения и горной болезни.
Армия Непала не готова терять столько людей. И спустить, к сожалению, тоже получается не всех, а только тех альпинистов, чьи тела находятся недалеко от маршрута экспедиций — его нужно расчищать. Поэтому на Эвересте и остается больше 200 тел, у некоторых из которых даже появились прозвища. Например, Зеленые Ботинки — тело участника экспедиции 1996 года, которое до 2014-го лежало ровно на отметке 8500 метров. И Спящая Красавица — тело американки Фрэнсис Арсентьев, погибшей во время спуска с вершины вместе с мужем Сергеем Арсентьевым. Ее выделяли по яркому фиолетовому пуховику. В 2007 году альпинисты завернули тело Фрэнсис в американский флаг, приложили к пуховику письмо от сына женщины и столкнули ее в пропасть.
Почему, несмотря на всё это, люди не отказываются от новых восхождений и походов
Татьяна М.: «Почему люди ходят в горы? Могу ответить за себя. Для меня горы — другой мир. Другая планета. Тут для меня в первую очередь созерцание красоты, а потом уже спортивный интерес.
Горы — это большая проверка человека на выносливость, физическую и психологическую. Моральная проверка. Тут обостряются человеческие качества, и каждый проявляет свои сильные и слабые стороны. В горах все равны, со всех начинает спадать «мишура», и ты уже не сам по себе, ты — часть группы. К сожалению, не всегда все проявляют себя с хорошей стороны, и всегда есть над чем работать. В том числе и мне.
Как бы это ни звучало, горы учат смирению. Лично для меня очень тяжело развернуться назад на маршруте, особенно когда уже видна вершина и многое пройдено. Но в горах такие правила: за любую ошибку может быть высокая плата. Это можно сравнить с выездом на трассу на машине: ты вроде все риски предусмотрел, всё знаешь, вроде всё под контролем, но шанс на аварию никогда не равен нулю. Произойти может всё что угодно. Поэтому нужно трезво оценить ситуацию/погоду/время/физическое состояние и уметь вовремя повернуть назад».
Екатерина Р.: «После неудачной попытки взойти на Казбек я не разочаровалась и не стала думать, что больше даже пытаться не буду. Наоборот, у меня сейчас есть азарт. Я буду больше готовиться, еще больше вложусь в физуху, чтобы тело меня не подвело в ответственный момент, и когда-нибудь — может, через пару лет — я бы хотела еще раз взойти на Казбек. Просто закрыть этот гештальт.
Я всё еще люблю горы, всё еще собираюсь в них ходить. Всё еще планирую походы, но не уверена, что восхождения станут для меня частой историей и что я захочу каждый сезон восходить на новую гору. Но если мне понравится какая-нибудь гора, я бы попробовала. Например, мне нравится, как выглядит Маттерхорн (расположена на границе Швейцарии, высота — 4478 метров), она очень красивая, но технически сложная. Поэтому у меня есть такая далекая мечта — попробовать взойти на нее. Но больше я все-таки люблю походы, потому что их суть в пути: ты смотришь на красивые виды, наслаждаешься маршрутом. А восхождение для меня скорее как спорт, проверка себя».
Татьяна Т.: «После восхождения в базовый лагерь на Эвересте я никуда настолько высоко не поднималась. Горы я люблю и бываю в них, но я не загорелась азартом покорять вершины. Пребывание в горах мне просто дарит ощущение умиротворения и покоя, что я могу получить и другими способами.
Но я узнала, почему некоторые так любят ходить в горы. После восхождений и длительных походов можно принять важное решение в своей жизни. Оказывается, есть такая разновидность медитаций — медитация на шагах. Когда ты долго идешь, тебе тяжело, ты постепенно переключаешь внимание на свое тело и то, что тебе нужно сделать еще один шаг. Потом еще один, еще и еще. Ты, как компьютер, перезагружаешься, и все проблемы, всё, что казалось важным в твоей жизни, уходят на второй план. Твоя задача здесь и сейчас — просто делать шаг. И еще шаг. И еще. Благодаря этому пространство для принятия решений будто очищается, приходит осознание, что действительно важно, а что — напускное и иллюзорно».
Обложка: © Ram Bahadur Gurun / Shutterstock / Fotodom
