Полезное чтение. 10 книг от генерального директора Центра Вознесенского Ольги Варцевой

В руб­ри­ке «По­лез­ное чте­ние» мы про­сим экс­пер­тов в об­ла­сти об­ра­зо­ва­ния, дру­зей «Цеха» и из­вест­ных лю­дей рас­ска­зать нам о нон-фикшн кни­гах, ко­то­рые по­мог­ли им в ка­рье­ре, са­мо­раз­ви­тии и са­мо­об­ра­зо­ва­нии. В но­вой под­бор­ке сво­им спис­ком лю­би­мой и по­лез­ной ли­те­ра­ту­ры де­лит­ся ге­не­раль­ный ди­рек­тор Цен­тра Воз­не­сен­ско­го Оль­га Вар­це­ва.

Этот спи­сок — не толь­ко моя лич­ная ре­ко­мен­да­ция, но и до­ста­точ­но пол­ное от­ра­же­ние ра­бо­ты Цен­тра Воз­не­сен­ско­го. Мы в на­шей ли­те­ра­тур­ной про­грам­ме ста­ра­ем­ся по­ка­зать, что грань меж­ду ху­до­же­ствен­ной ли­те­ра­ту­рой и нон-фикшн дав­но уже ста­ла про­ни­ца­е­мой. Плюс, рас­ска­зы­ва­ем о кни­гах, ко­то­рые яв­ля­ют­ся не толь­ко ху­до­же­ствен­ным же­стом, но и го­во­рят о бы­то­вом и ост­ро­со­ци­аль­ном. Ну и, ко­неч­но, хо­ро­шая кни­га — это все­гда хо­ро­шая кни­га, ка­ким бы ни был ее по­сыл.

«Прой­ти сквозь сте­ны», Ма­ри­на Аб­ра­мо­вич

Ав­то­био­гра­фия ве­ли­кой ху­дож­ни­цы и очень силь­ной жен­щи­ны. Ма­ри­на Аб­ра­мо­вич всей сво­ей жиз­нью (ино­гда этой жиз­нью рискуя), по­ка­зы­ва­ет, что ис­кус­ство — это не раз­вле­че­ние, а нечто, что ме­ня­ет со­зна­ние, сры­ва­ет по­кро­вы и от­кры­ва­ет нам неудоб­ную прав­ду о нас са­мих. Че­ты­ре дня пла­кать, петь и очи­щать от мяса окро­вав­лен­ные ко­сти — в па­мять о бойне в род­ной Юго­сла­вии. Дать зри­те­лям пол­ную сво­бо­ду де­лать, что угод­но, со сво­им те­лом — и по­сле об­на­ру­жить первую се­ди­ну у себя в во­ло­сах. Мол­ча смот­реть при­шед­шим на пер­фор­манс лю­дям в гла­за и уже че­рез несколь­ко ми­нут вы­зы­вать у них сле­зы. В ан­тич­но­сти все это на­зы­ва­лось сло­вом «ка­тар­сис» — ко­гда, гля­дя на стра­да­ния ге­роя, ры­дал це­лый те­атр. У Аб­ра­мо­вич стра­да­ния — как и са­мый ин­тим­ный или по­гра­нич­ный опыт — не вы­ду­ма­ны, и под­но­сят­ся зри­те­лю в кон­цен­три­ро­ван­ном виде — здесь и сей­час.

«Под зна­ком Са­тур­на», Сью­зен Зон­таг

Одна из са­мых вли­я­тель­ных ин­тел­лек­ту­а­лок XX века, Сью­зен Зон­таг, до­ста­точ­но хо­ро­шо из­вест­на у нас по име­ни — во мно­гом, бла­го­да­ря Брод­ско­му, ко­то­рый упо­ми­нал ее в про­зе и по­свя­тил ей свои «Ве­не­ци­ан­ские стро­фы».Но мало кто у нас чи­тал ее эссе, ро­ма­ны и кри­ти­че­ские ста­тьи. Но­вый пе­ре­вод­ной сбор­ник — еще один по­вод на­ру­шить этот sta­tusquo. Кни­га с глав­ны­ми эссе Зон­таг 70-х го­дов — о лю­дях, во мно­гом опре­де­лив­ших за­пад­ную мысль и куль­ту­ру про­шло­го века: фи­ло­со­фах Валь­те­ре Бе­нья­мине и Ро­лане Бар­те, пи­са­те­ле и фи­ло­со­фе Поле Гуд­мане, дра­ма­тур­ге и но­ва­то­ре Ан­то­нене Арто с его «те­ат­ром же­сто­ко­сти», а так­же эс­те­ти­ке Лен­ни Ри­фен­шталь.

«При­ро­да зла», Алек­сандр Эт­кинд

Кни­га ис­то­ри­ка Алек­сандра Эт­кин­да об­ра­ще­на к не но­вой теме, но раз­би­ра­ет ее очень об­сто­я­тель­но. Как са­мое раз­ное сы­рье — от неф­ти до хлоп­ка и трес­ки — вли­я­ло и вли­я­ет на по­ли­ти­ку и куль­ту­ру до­бы­ва­ю­щих стран. Для кого ре­сур­сы ста­но­вят­ся бла­го­сло­ве­ни­ем, а для кого про­кля­ти­ем, и по­че­му. С неко­то­ры­ми вы­во­да­ми в кни­ге мож­но спо­рить, но мно­же­ство лю­бо­пыт­ных све­де­ний бу­дут в лю­бом слу­чае за­ни­ма­тель­ны­ми.

«Опас­ные со­вет­ские вещи», Алек­сандра Ар­хи­по­ва

Лю­бо­пыт­ное ис­сле­до­ва­ние о стра­хах и табу со­вет­ско­го че­ло­ве­ка, о ко­то­рых мы се­го­дня уже не пом­ним. Бо­ро­да Троц­ко­го в пла­ме­ни на спи­чеч­ном ко­роб­ке, тол­че­ное стек­ло во «вра­же­ской» жвач­ке, мас­со­вая па­ни­ка, чуть не при­вед­шая к от­ка­зу от пи­о­нер­ских гал­сту­ков. Все это сей­час мог­ло бы по­ка­зать­ся смеш­ным — если не ду­мать, на­сколь­ко безум­ной (и опас­ной) мо­жет быть жизнь в за­кры­том и ис­кус­ствен­но взвин­чен­ном на идео­ло­ги­че­ской поч­ве об­ще­стве.

«Че­ло­век раз­де­тый», Ека­те­ри­на Гор­де­е­ва

Два де­сят­ка ин­тер­вью, в ко­то­рых Ека­те­ри­на Гор­де­е­ва го­во­рит о важ­ном и ин­те­рес­ном с очень раз­ны­ми, но зна­ко­вы­ми для со­вре­мен­ной рус­ской куль­ту­ры людь­ми. От Люд­ми­лы Улиц­кой и На­та­лии Сол­же­ни­цы­ной до Ки­рил­ла Се­реб­рен­ни­ко­ва и Ксе­нии Соб­чак. Кар­ти­на по­лу­ча­ет­ся до­воль­но мо­за­ич­ной, но, ка­жет­ся, кни­га от это­го толь­ко вы­иг­ры­ва­ет.

«Ве­ще­ство че­ло­веч­но­сти», Оль­га Се­да­ко­ва

«Мне ка­жет­ся, ни­что так не ново сей­час, как ти­ши­на и се­рьез­ность», — так го­во­рит Оль­га Се­да­ко­ва в од­ном из сво­их ин­тер­вью, во­шед­шем в но­вый сбор­ник, и эти сло­ва, на­вер­ное, мож­но было бы по­ста­вить эпи­гра­фом ко всей кни­ге. Что­бы про­ти­во­сто­ять иро­нии и упро­ще­нию — немно­го при­ев­шим­ся, не все еще ак­ту­аль­ным для со­вре­мен­но­го ис­кус­ства, — нуж­на очень своя и зре­лая оп­ти­ка. Как и для того, что­бы се­го­дня за­но­во пе­ре­во­дить Дан­те. Или го­во­рить, что куль­тур­ный мейн­стрим за­ра­нее со­зда­ет сво­е­го по­тре­би­те­ля, ре­шая за него, что ему ин­те­рес­но, а что — нет. Оль­га Се­да­ко­ва по­сле­до­ва­тель­но идет по сво­е­му пути, уна­сле­до­ван­но­му от непод­цен­зур­ной по­э­зии 60-х — 70-х, и оста­ет­ся на нем очень са­мо­быт­ной.

«Про­тив нелюб­ви», Ма­рия Сте­па­но­ва

Если пи­сать о ком-то, то луч­ше это де­лать из люб­ви, — ина­че по­лу­чит­ся оче­ред­ной «фи­ли­ал Страш­но­го суда», недоб­рый, а за­ча­стую и неправ­ди­вый. Об этом — во мно­гом — эссе, дав­шее на­зва­ние но­во­му сбор­ни­ку Ма­рии Сте­па­но­вой. Но об этом, по сути, и все осталь­ные эссе в кни­ге. На­сто­я­щая лю­бовь прав­ди­ва, и ав­тор очи­ща­ет сво­их ге­ро­ев — са­мых раз­ных, но в боль­шин­стве сво­ем зна­ме­ни­тых — от штам­пов и куль­тур­ных об­щих мест, поз­во­ляя за­но­во (и даже ин­тим­но) по­чув­ство­вать Цве­та­е­ву, Бло­ка, Вы­соц­ко­го, Сью­зан Зон­таг или Силь­вию Платт. На­бор ге­ро­ев в кни­ге под­черк­ну­то субъ­ек­тив­ный (чего сто­ит со­сед­ство Майк­ла Джек­со­на и Али­сы По­рет), но это толь­ко до­бав­ля­ет к ощу­ще­нию под­лин­но­сти: всех их Сте­па­но­ва бе­рет за руку и вы­во­дит — очень сво­им и лич­ным пу­тем — из небы­тия.

«Песнь Ахил­ла», Мад­лен Мил­лер

Фор­маль­но сле­ду­ю­щая всей кан­ве го­ме­ров­ско­го эпо­са, кни­га Мил­лер — это ро­ман о люб­ви и при­ня­тии дру­го­го, под­час бо­лез­нен­ном и жерт­вен­ном, но от это­го толь­ко бо­лее ис­крен­нем. Мож­но даже ду­мать, что об­ще­из­вест­ный сю­жет здесь вы­бран за­тем, что­бы не от­вле­кать от этой внут­рен­ней, глав­ной ли­нии. Под­черк­ну­то про­стой язык кни­ги ка­жет­ся вполне под­хо­дя­щим для опи­са­ния ар­ха­и­че­ской Гре­ции, а боги и кен­тав­ры — есте­ствен­ной ча­стью пей­за­жа, все глав­ные со­бы­тия ко­то­ро­го про­ис­хо­дят внут­ри.

I love Dick, Крис Кра­ус

Пер­вый рус­ский пе­ре­вод I love Dick, вы­пу­щен­ный из­да­тель­ством NoKid­ding­press, мы недав­но пре­зен­то­ва­ли у нас в Цен­тре Воз­не­сен­ско­го. Се­го­дня эта кни­га, на­пи­сан­ная по­чти чет­верть века на­зад, вхо­дит в зо­ло­той ка­нон фе­ми­нист­ской ли­те­ра­ту­ры. Мо­жет быть по­то­му, что, кро­ме фе­ми­нист­ско­го па­фо­са, в ней еще очень мно­го тем — от фи­ло­со­фии и жен­ско­го ис­кус­ства, до са­мо­ана­ли­за (кни­га Кра­ус — ро­ман о вдум­чи­вой, осо­зна­ю­щей себя люб­ви) и при­зна­ния соб­ствен­ных оши­бок. На­чи­на­ю­ща­я­ся как одер­жи­мость, неудач­ная лю­бов­ная ис­то­рия ге­ро­и­ни пре­вра­ща­ет­ся в свое­об­раз­ный ма­ни­фест о люб­ви, со­здан­ный ху­дож­ни­ком и твор­цом.

Пе­ре­из­да­ние (без ку­пюр) «Бла­го­во­ли­тель­ниц» Джо­на­та­на Лит­телл

За­тя­ги­ва­ю­щее и вме­сте тем труд­ное чте­ние. Труд­ное из-за слож­но­го син­так­си­са и скру­пу­лез­но про­пи­сан­ной же­сто­ко­сти в, ка­за­лось бы, всем зна­ко­мых сце­нах Вто­рой ми­ро­вой. За­тя­ги­ва­ю­щее — из-за убе­ди­тель­но­сти. До­воль­но про­сто опи­сать тра­ге­дию жерт­вы (по край­ней мере, у ли­те­ра­ту­ры здесь боль­шой опыт); на­мно­го слож­нее — дра­му па­ла­ча, и уж тем бо­лее –до­сто­вер­но, по­чти обы­ден­но, по­ка­зать, что на его ме­сте мог бы ока­зать­ся каж­дый. XX век, с его вой­на­ми и то­та­ли­тар­ны­ми ре­жи­ма­ми, по­ка­зал, на­сколь­ко страш­ным мо­жет быть че­ло­век; Джо­на­тан Лит­телл (не пер­вым, ко­неч­но, но очень убе­ди­тель­но) по­ка­зы­ва­ет, как страш­ным — неза­мет­но и шаг за ша­гом — мо­жет стать лю­бой из нас. В этом смыс­ле но­вое, без ку­пюр, из­да­ние мало что до­ба­вит к пер­во­му, но мрач­ных кра­сок и объ­ем­но­сти до­ба­вит без­услов­но.