Чем дальше в лес, тем больше чумаходов. Прочитали «Вегетацию» Алексея Иванова

Ду­ма­е­те, что бы по­чи­тать на вы­ход­ных? Если вам на гла­за по­па­лась «Ве­ге­та­ция» — но­вин­ка от Алек­сея Ива­но­ва, ав­то­ра «Пи­ще­бло­ка», «Серд­ца пар­мы» и дру­гих бест­сел­ле­ров, — пред­ла­га­ем сна­ча­ла про­чи­тать ре­цен­зию ав­то­ра те­ле­грам-ка­на­ла «За­пис­ки Книж­но­го стран­ни­ка» Сер­гея Сыз­ган­це­ва. А по­том уже ре­шать, ну­жен вам та­кой «Со­ро­кин у нас дома» или не очень.

Мне­ние ре­дак­ции мо­жет не сов­па­дать с мне­ни­ем ав­то­ра

Аль­тер­на­тив­ный Урал. Го­во­рят, что аме­ри­кан­цы сбро­си­ли на рус­ских атом­ную бом­бу, но те от­би­ли её еще в воз­ду­хе. Ми­нус один — боль­шая часть тер­ри­то­рии Рос­сии все рав­но ока­за­лась под ра­ди­а­ци­ей. В боль­ших го­ро­дах уста­нов­ле­ны спе­ци­аль­ные при­бо­ры, по­гло­ща­ю­щие из­лу­че­ние — ин­тро­фе­ра­то­ры. А во­круг го­ро­дов — му­ти­ро­вав­ший лес, го­ня­щий туда-сюда обе­зу­мев­шую ле­со­пиль­ную тех­ни­ку — чу­ма­хо­дов. Сре­ди обыч­ных де­ре­вьев ино­гда по­па­да­ют­ся осо­бен­ные — «во­жа­ки», из ко­то­рых бри­га­ды ле­со­ру­бов до­бы­ва­ют но­вое топ­ли­во на за­ме­ну неф­ти — бри­зол. Бри­зол по­став­ля­ют в Ки­тай, а тот снаб­жа­ет Рос­сию тех­ни­кой и про­ви­зи­ей. Но, как го­во­рит­ся, не всё так од­но­знач­но.

Од­на­жды в Маг­ни­то­гор­ске по­яв­ля­ет­ся чу­жак: кто он и от­ку­да — не пом­нит. Вы­яс­ня­ет­ся, что это Митя — брат-близ­нец глу­по­ва­то­го Се­рё­ги с ком­би­на­та по про­из­вод­ству бри­зо­ла. Се­рё­га дав­но ухле­сты­ва­ет за пле­мян­ни­цей су­ро­во­го бри­га­ди­ра Ти­па­ло­ва — ре­ши­тель­ной Ма­рин­кой. Сама она меч­та­ет стать гла­вой бри­га­ды и уго­ва­ри­ва­ет дядю взять её в сле­ду­ю­щую экс­пе­ди­цию — на та­ин­ствен­ную гору Яман­тау с за­сек­ре­чен­ны­ми во­ен­ны­ми скла­да­ми, мощ­ной тех­ни­кой и уче­ны­ми-био­ло­га­ми. Се­ре­га по­ни­ма­ет, что Митя — один из них, а кол­ле­ги с Яман­тау по­мо­гут ему вер­нуть па­мять. Под этим пред­ло­гом он бро­са­ет­ся с бра­том вслед за бри­га­дой в ди­кие ураль­ские леса, что­бы быть ря­дом с лю­би­мой.

©

Алексей Иванов. Вегетация — М.: Альпина нон-фикшн, 2025. — 536 с.

---

В моем пред­став­ле­нии Алек­сей Ива­нов — это Джордж Мар­тин «у нас дома». В его биб­лио­гра­фии мало книг, ко­то­рые не ста­ли бы филь­ма­ми. При этом не все ра­бо­ты Ива­но­ва со­зда­ны под кино. На­пи­сал он очень ре­а­ли­стич­но­го и не са­мо­го ки­не­ма­то­гра­фич­но­го «Гео­гра­фа…», но и он стал филь­мом, да ещё и с Ха­бен­ским в глав­ной роли. Ива­нов, на­вер­ное, смек­нул, что кни­га­ми мож­но не огра­ни­чи­вать­ся, и ре­шил по­мочь твор­цам за ка­ме­рой, де­лая из ро­ма­на, по сути, ли­те­ра­тур­ный блок­ба­стер. Так из «Пи­ще­бло­ка» уже вы­шло бод­рое шоу о пи­о­не­рах-вам­пи­рах, в «Бро­не­па­ро­хо­дах» ви­дит­ся мно­го­се­рий­ный ис­то­ри­че­ский эк­шен о реч­ном фло­те во вре­мя Граж­дан­ской вой­ны, ну а све­жая «Ве­ге­та­ция», ка­жет­ся, про­сто со­зда­на для ви­део­иг­ры. Мне ка­жет­ся, что но­вая кни­га Алек­сея Ива­но­ва по­хож на за­хва­ты­ва­ю­щий шу­тер о при­клю­че­ни­ях ле­со­ру­бов в обе­зу­мев­шем лесу. Но Ива­нов не был бы Ива­но­вым, если бы под яр­кой об­лож­кой жан­ро­во­го ро­ма­на не скрыл ак­ту­аль­ное вы­ска­зы­ва­ние о се­го­дняш­ней дей­стви­тель­но­сти. А с ней, как и с фан­та­сти­че­ским ми­ром из кни­ги, как мы зна­ем, не всё в по­ряд­ке.

По­на­ча­лу ка­жет­ся, что Ива­нов пи­сал «Ве­ге­та­цию», вдох­нов­ля­ясь во­сточ­ны­ми се­ри­а­ла­ми — рас­пра­ва, вне­зап­ная ам­не­зия, бра­тья-близ­не­цы, раз­лу­чён­ные во мла­ден­че­стве, про­стой ра­бо­тя­га, по­ло­жив­ший глаз на род­ствен­ни­цу на­чаль­ни­ка… Но чем даль­ше в лес, тем боль­ше чу­ма­хо­дов. «Ве­ге­та­ция», в от­ли­чие от «Бро­не­па­ро­хо­дов», со­сто­ит не из стра­стей и че­ло­ве­че­ских су­деб. Это мас­штаб­ный фан­та­сти­че­ский бо­е­вик, где люд­ская воля со­пер­ни­ча­ет с ме­ха­ни­зи­ро­ван­ной мо­щью, а пе­ние птиц и шум де­ре­вьев сме­ня­ют­ся скре­же­том ме­тал­ла и соч­ным рус­ским ма­том, ко­то­рый от­ли­ча­ет ле­со­ру­бов от го­род­ских жи­те­лей и учё­ных.

Во вре­мя чте­ния «Ве­ге­та­ции» мы пе­ре­клю­ча­ем­ся от од­но­го ге­роя — к дру­го­му, а их там за­ши­бись. Но глав­ный все­го один — это и есть Лес. Он — неко­то­рое бо­же­ство, ко­то­рое об­ла­да­ет соб­ствен­ной во­лей и мо­гу­ще­ством. Он ка­ра­ет обид­чи­ков и по­ощ­ря­ет «сво­их», он пу­га­ет при­зра­ка­ми и уте­ша­ет ше­ле­стом ли­стьев, он си­лён, но, увы, не все­си­лен и по­рой не мо­жет про­ти­во­сто­ять же­сто­ким ле­со­ру­бам, ко­то­рые, ло­мая «во­жа­ков», при­чи­ня­ют ему боль. Лес в «Ве­ге­та­ции» — это свое­об­раз­ная си­сте­ма мер, по ко­то­рой опре­де­ля­ет­ся че­ло­веч­ность: от же­сто­ких ле­со­ру­бов и хит­рых Ведьм, ко­то­рые чув­ству­ют сла­бые сто­ро­ны у Леса и по­ка­зы­ва­ют их дру­гим, до Бро­дяг и Ле­ша­ков — тех, кто дав­но стал ча­стью Леса и он по­кро­ви­тель­ству­ет им. Учё­ные-био­ло­ги с Яман­тау ви­дят в уни­каль­ных свой­ствах Леса бу­ду­щее че­ло­ве­че­ства, но неиз­вест­но, хва­тит ли им ре­сур­сов что­бы до кон­ца по­стичь его.

Митя — един­ствен­ный пер­со­наж «Ве­ге­та­ции», ко­то­рый по­ни­ма­ет Лес луч­ше всех, даже луч­ше сво­их кол­лег-уче­ных. И весь-то он та­кой пра­виль­ный, доб­рый и на­ив­ный, что цеп­ля­ешь­ся за него, как за спа­си­тель­ную со­ло­мин­ку — кро­ме Мити, пе­ре­жи­вать в кни­ге осо­бо не за кого. Его гла­за­ми мы смот­рим на пре­ступ­ле­ния ле­со­ру­бов и ста­ра­ем­ся раз­гля­деть в этих лю­дях хоть ис­кру че­ло­веч­но­сти. И она про­яв­ля­ет­ся — бли­же к кон­цу. Слов­но про­би­ра­ясь сквозь непро­хо­ди­мую лес­ную чащу, мы раз­гля­ды­ва­ем ле­со­ру­бов с но­вой сто­ро­ны: вот гор­де­ли­вая Ма­рин­ка ока­зы­ва­ет­ся разо­ча­ро­ван­ной в сво­их иде­а­лах де­вуш­кой, а ве­сель­чак Ма­туш­кин — опу­сто­шён­ным ста­ри­ком, не су­мев­шим за­щи­тить воз­люб­лен­ную от смер­ти. Слиш­ком иде­аль­ный для всех Митя, «не от мира сего», ока­зы­ва­ет­ся при­ме­ром для под­ра­жа­ния, но при­шёл он не для спа­се­ния че­ло­ве­че­ства, а для дру­гой, выс­шей цели. То ли Алё­ша Ка­ра­ма­зов, то ли горь­ков­ский Лука.

Мир же «Ве­ге­та­ции» дро­бит­ся и рас­сла­и­ва­ет­ся. В нем каж­дый сам за себя и пре­сле­ду­ет свои цели. Ле­со­ру­бы, не дрог­нув, пус­ка­ют ав­то­мат­ные оче­ре­ди в тех, с кем толь­ко недав­но би­лись про­тив чу­ма­хо­дов. Кра­дут про­ви­зию у сту­ден­тов и на­си­лу­ют их де­ву­шек. Под­став­ля­ют сво­их, пус­кая в са­мое пек­ло. Ле­со­ру­бы ве­рят в то, что го­во­рят бри­га­ди­ры, а они — в своё пре­вос­ход­ство и убеж­де­ния. Где-то идёт вой­на и они по­мо­га­ют сво­ей Ро­дине. По­став­ля­ют сы­рье для ар­мии. Нена­ви­дят Ки­тай и За­пад, но в то же вре­мя ра­бо­та­ют на них и поль­зу­ют­ся их тех­но­ло­ги­я­ми. Пер­со­на­жи «Ве­ге­та­ции» на­столь­ко ве­рят в ра­ди­а­цию и вой­ну, что ко все­му при­вы­ка­ют и не за­ду­мы­ва­ют­ся о дру­гой жиз­ни, а ко­гда им го­во­рят прав­ду, не ве­рят и вы­ду­мы­ва­ют но­вые вер­сии, ко­то­рые под­ме­ня­ют со­бой дру­гие. В эти мо­мен­ты у непод­го­тов­лен­но­го чи­та­те­ля вски­па­ет мозг — что, черт возь­ми, тут про­ис­хо­дит?

По­то­му-то мир «Ве­ге­та­ции» со­сто­ит из лжи и без­вы­ход­но­сти. Ка­жет­ся, что фи­нал ро­ма­на пред­ре­шён, на­деж­ды и спа­се­ния — нет. Но неко­то­рые ге­рои всё-таки по­смот­ре­ли на себя со сто­ро­ны и осо­зна­ли же­сто­кость, ко­то­рые они при­чи­ни­ли миру. В та­кой вот хруп­ко­сти и неод­но­знач­но­сти ди­на­мич­ная «Ве­ге­та­ция» вдруг ста­но­вит­ся прит­чей о се­го­дняш­нем дне. Это по-преж­не­му аме­ри­кан­ские гор­ки, но по­сле ко­то­рых тебя не вы­во­ра­чи­ва­ет на­изнан­ку. В лег­ком го­ло­во­кру­же­нии ты огля­ды­ва­ешь­ся во­круг и, как Митя, за­да­ешь­ся во­про­сом — а все ли в по­ряд­ке с на­шим ми­ром? Всё ли в по­ряд­ке с нами? И мо­жем ли мы как-то из­ме­нить этот мир к луч­ше­му?

В «гуг­ле» на­пи­са­но, что «Ве­ге­та­ция» — это ак­тив­ный пе­ри­од раз­ви­тия рас­те­ния. В ве­ге­та­ци­он­ный пе­ри­од рас­те­ние про­хо­дит пол­ный цикл раз­ви­тия — от по­се­ва се­мян до уро­жая. Твор­че­ство Ива­но­ва тоже в ка­ком-то смыс­ле про­хо­дит свою ве­ге­та­цию; оно ви­до­из­ме­ня­ет­ся, при­спо­саб­ли­ва­ет­ся к но­вым усло­ви­ям и дает но­вые пло­ды — жест­кие и горь­кие. Но та­кой уж сей­час кли­мат — не до уро­жая. Оста­ет­ся лишь вгры­зать­ся, мор­щит­ся от го­ре­чи и, если по­ве­зет, на­сла­ждать­ся.