Когда не осталось оптимизма: как терпеливая надежда спасает нас даже в самые тяжелые времена

На­деж­да по­мо­га­ет нам ре­шать про­бле­мы, бо­роть­ся с бо­лез­ня­ми, по­вы­ша­ет чув­ство соб­ствен­но­го до­сто­ин­ства и спо­соб­ность справ­лять­ся с пси­хо­ло­ги­че­ски­ми трав­ма­ми и стрес­сом. Мы ча­сто при­зы­ва­ем друг дру­га не те­рять на­деж­ду. Од­на­ко неко­то­рые ак­ти­ви­сты ста­вят под во­прос ее цен­ность. Аме­ри­кан­ка Мэри Ан­наис Хе­глар бо­рет­ся про­тив кли­ма­ти­че­ских про­блем, она на­зва­ла на­деж­ду на луч­шее нере­а­ли­стич­ной и эмо­ци­о­наль­но незре­лой ре­ак­ци­ей на про­ис­хо­дя­щее. А на Все­мир­ном эко­но­ми­че­ском фо­ру­ме в 2019 году швед­ская ак­ти­вист­ка Гре­та Тун­берг за­яви­ла: «Взрос­лые по­сто­ян­но го­во­рят: „Мы долж­ны дать мо­ло­дым лю­дям на­деж­ду“. Но мне не нуж­на ваша на­деж­да. Я не хочу, что­бы вы на­де­я­лись. Я хочу, что­бы вы па­ни­ко­ва­ли». Раз­ве на­деж­да не нуж­на нам для того, что­бы про­дол­жать дви­гать­ся впе­ред и не от­ча­и­вать­ся? На этот во­прос по­ста­ра­лись от­ве­тить про­фес­со­ра фи­ло­со­фии Кэти Сток­дейл и Май­кл Ми­ло­на — раз­би­ра­ем­ся вме­сте с ними.

Хе­глар и Тун­берг ука­зы­ва­ют на два се­рьез­ных недо­стат­ка на­деж­ды: са­мо­успо­ко­е­ние и при­ня­тие же­ла­е­мо­го за дей­стви­тель­ное. Если люди на­де­ют­ся, что уче­ные, ин­же­не­ры и вла­сти ре­шат кли­ма­ти­че­ский кри­зис или дру­гую про­бле­му, то по­ни­ма­ют ли они необ­хо­ди­мость немед­лен­ных ин­ди­ви­ду­аль­ных и кол­лек­тив­ных дей­ствий? На­деж­да уте­ша­ет нас в мо­мен­ты пол­ной неопре­де­лен­но­сти. Та­кой ком­форт ве­дет к ир­ра­ци­о­наль­но­му убеж­де­нию, что по­зи­тив­ные ре­зуль­та­ты бо­лее ве­ро­ят­ны, чем на са­мом деле. Ино­гда па­ни­ка или непри­ят­ный страх мо­гут быть бо­лее эф­фек­тив­ным ис­точ­ни­ком мо­ти­ва­ции. А наша лож­ная на­деж­да иг­ра­ет на руку по­ли­ти­кам и кор­по­ра­ци­ям.

Мо­жем ли мы на­де­ять­ся без при­ня­тия же­ла­е­мо­го за дей­стви­тель­ное, со­хра­няя ре­а­ли­стич­ный взгляд на вещи и эф­фек­тив­но дей­ствуя?

Со­вре­мен­ные фи­ло­со­фы со­глас­ны в од­ном: на­деж­да озна­ча­ет же­ла­ние чего-то и веру в то, что это же­ла­ние ре­а­ли­зу­е­мо. Она так­же пред­по­ла­га­ет бла­го­при­ят­ный ис­ход. Го­во­ря ме­та­фо­ри­че­ски, на­деж­да пред­ла­га­ет че­ло­ве­ку взгля­нуть в бла­го­при­ят­ном све­те на воз­мож­ность ис­пол­не­ния сво­е­го же­ла­ния. Ко­гда мы на­де­ем­ся из­бе­жать ужас­ных по­след­ствий кли­ма­ти­че­ских из­ме­не­ний, мы не толь­ко же­ла­ем это­го ре­зуль­та­та и счи­та­ем, что он воз­мо­жен, но и уве­ре­ны, что к нему сто­ит стре­мить­ся.

Важ­но не пу­тать на­деж­ду с оп­ти­миз­мом. Оп­ти­мизм пред­по­ла­га­ет уве­рен­ность в том, что же­ла­е­мое точ­но про­изой­дет. Для на­деж­ды нуж­на толь­ко воз­мож­ность та­ко­го ис­хо­да. Мы мо­жем ра­ци­о­наль­но по­ни­мать, что шан­сы на успех неве­ли­ки, но по-преж­не­му счи­тать, что дей­ство­вать в на­прав­ле­нии к цели сто­ит. Ино­гда наши стрем­ле­ния на­столь­ко для нас важ­ны, что для ак­тив­ных дей­ствий до­ста­точ­но ма­лей­шей ве­ро­ят­но­сти успе­ха. Че­ло­век, ко­то­рый ра­ци­о­наль­но на­де­ет­ся во­пре­ки об­сто­я­тель­ствам, пес­си­ми­сти­чен. Он ожи­да­ет, что худ­шее вполне мо­жет про­изой­ти, но про­дол­жа­ет гнуть свою ли­нию, несмот­ря на это.

На­деж­да не все­гда дает ощу­ще­ние ком­фор­та и чув­ство «все бу­дет хо­ро­шо». «Нет на­деж­ды без стра­ха, и нет стра­ха без на­деж­ды», — счи­тал фи­ло­соф XVII века Бе­не­дикт Ба­рух Спи­но­за. На­деж­да ино­гда даже сфор­ми­ро­ва­на стра­хом — че­ло­век на­де­ет­ся на то, что яв­ля­ет­ся вы­хо­дом из опас­ной си­ту­а­ции.

Пе­ред ли­цом се­рьез­ных гло­баль­ных про­блем оче­вид­но, что мы не мо­жем ра­ци­о­наль­но на­де­ять­ся на на­ступ­ле­ние луч­ших вре­мен в бли­жай­шие пару дней. Вме­сто это­го мы мо­жем взра­щи­вать тер­пе­ли­вую на­деж­ду. Тер­пе­ли­вая на­деж­да ори­ен­ти­ро­ва­на на очень от­да­лен­ное свет­лое бу­ду­щее, ко­то­рое оста­ет­ся воз­мож­ным даже в са­мые тем­ные вре­ме­на. Та­кая на­деж­да не до­ми­ни­ру­ет в по­все­днев­ных мыс­лях, от­вле­кая от ра­бо­ты. Она ви­та­ет на фоне и сти­му­ли­ру­ет по­яв­ле­ние кон­крет­ных на­дежд — ша­гов к ре­а­ли­за­ции эти­че­ско­го иде­а­ла. На­при­мер, тер­пе­ли­вая на­деж­да на пре­одо­ле­ние эко­ло­ги­че­ских бед­ствий фор­ми­ру­ет бо­лее ве­ро­ят­ную на­деж­ду на то, что опре­де­лен­ный за­кон в за­щи­ту эко­ло­гии бу­дет при­нят.

Фи­ло­со­фия по­мо­га­ет нам по­нять, что не нуж­но вы­би­рать меж­ду уте­ши­тель­ной на­деж­дой и ак­тив­ны­ми дей­стви­я­ми. Точ­но так­же нам не нуж­но вы­би­рать меж­ду на­ив­ны­ми, об­на­де­жи­ва­ю­щи­ми фан­та­зи­я­ми и ре­а­ли­стич­ным взгля­дом на бу­ду­щее. На­деж­да де­ла­ет нас уяз­ви­мы­ми для разо­ча­ро­ва­ний и неудач. Но со­пут­ству­ю­щие опа­се­ния и тре­во­га из-за бу­ду­ще­го мо­гут эмо­ци­о­наль­но под­го­то­вить нас к пред­сто­я­щим со­бы­ти­ям, вклю­чая са­мые худ­шие. На­деж­да на­прав­ля­ет наше вни­ма­ние на то, что воз­мож­но и цен­но, на то, что в ко­неч­ном ито­ге сто­ит на­ших уси­лий.

Все са­мое ин­те­рес­ное в пре­де­лах ва­шей лен­ты — на стра­ни­це «Цеха» в In­sta­gram