Полезное чтение. 10 книг от режиссера Елены Ненашевой

В руб­ри­ке «По­лез­ное чте­ние» мы про­сим экс­пер­тов в об­ла­сти об­ра­зо­ва­ния, дру­зей «Цеха» и из­вест­ных лю­дей рас­ска­зать нам о нон-фикшн кни­гах, ко­то­рые по­мог­ли им в ка­рье­ре, са­мо­раз­ви­тии и са­мо­об­ра­зо­ва­нии. В но­вой под­бор­ке сво­им спис­ком лю­би­мой и по­лез­ной ли­те­ра­ту­ры де­лит­ся ре­жис­сер, ав­тор аудио­спек­так­ля «На рас­сто­я­нии» Еле­на Нена­ше­ва.

«Фо­то­гра­фия и ее пред­на­зна­че­ния», Джон Бер­джер

Фо­то­гра­фия — один из моих лю­би­мых ви­дов ис­кус­ства, воз­мож­но, по­то­му что в ней речь все­гда идет об ис­чез­нув­шем мгно­ве­нии, что для меня сбли­жа­ет ее с те­ат­ром. Сбор­ник эссе из­вест­но­го бри­тан­ско­го арт-кри­ти­ка Джо­на Бер­дже­ра рас­ска­зы­ва­ет о язы­ке фо­то­гра­фии, как язы­ке со­бы­тий, про­во­дит па­рал­ле­ли меж­ду фо­то­гра­фи­ей и жи­во­пи­сью, рас­смат­ри­ва­ет ее че­рез приз­му па­мя­ти и пре­па­ри­ру­ет как сред­ство про­па­ган­ды. Кни­га про­пи­та­на ду­хом 60-х и со­дер­жит в себе еще и дру­гие лю­бо­пыт­ные темы, на­при­мер, эссе о Ма­я­ков­ском, про­сле­жи­ва­ю­щее его путь от фу­ту­ри­ста аван­гар­ди­ста до по­ли­ти­че­ско­го по­эта и рас­суж­да­ю­щее о при­чи­нах его са­мо­убий­ства.

«Днев­ник», Ал­вис Хер­ма­нис

В дет­стве я лю­би­ла чи­тать кни­ги за­пой­но, спря­тав­шись на весь день на за­бро­шен­ном бе­ре­гу реки или но­чью под оде­я­лом, во­ору­жив­шись фо­на­ри­ком. Од­на­ко жизнь ре­жис­се­ра, со­сто­я­щая из по­сто­ян­ных пе­ре­ез­дов и боль­ших ре­пе­ти­ци­он­ных на­гру­зок, по­вер­ну­ла меня в сто­ро­ну фраг­мен­тар­но­го чте­ния, и те­перь я ча­сто вы­би­раю кни­ги-мо­за­и­ки, ко­то­рые мож­но за­крыть в лю­бой мо­мент и от­крыть сно­ва че­рез несколь­ко недель без вся­ко­го ущер­ба для чте­ния. «Днев­ник» Ал­ви­са Хер­ма­ни­са, од­но­го из са­мых за­мет­ных ев­ро­пей­ских те­ат­раль­ных ре­жис­се­ров, имен­но та­кая кни­га. Хер­ма­нис при­от­кры­ва­ет те­ат­раль­ное за­ку­ли­сье, рас­ска­зы­вая о труд­но­стях по­ста­нов­ки гран­ди­оз­ных опер и ра­до­стях ра­бо­ты с од­ни­ми и теми же ар­ти­ста­ми в те­че­ние де­ся­ти­ле­тий. Сквозь его по­вест­во­ва­ние по­сте­пен­но про­ри­со­вы­ва­ет­ся об­раз ум­но­го, тон­ко­го, иро­нич­но­го че­ло­ве­ка, а вме­сте с ним и веч­ная тема — как стать боль­шим ху­дож­ни­ком, не пре­да­вая себя.

«Жизнь Ан­то­на Че­хо­ва», До­нальд Рэй­филд

Про­шлой вес­ной я ста­ви­ла спек­такль «Вер­сия Чай­ки» в на­уч­но-твор­че­ской ре­зи­ден­ции Chekhov APi и, го­то­вясь к ре­пе­ти­ци­ям, про­чи­та­ла кни­гу До­наль­да Рей­фил­да «Жизнь Ан­то­на Че­хо­ва». Эта кни­га про­из­ве­ла на меня неиз­гла­ди­мое впе­чат­ле­ние, по­зна­ко­ми­ла с ре­аль­ны­ми про­то­ти­па­ми дей­ству­ю­щих лиц «Чай­ки» и на­толк­ну­ла на мно­гие ре­ше­ния в спек­так­ле. Но глав­ная ее за­слу­га — со­вер­шен­но но­вый об­раз Ан­то­на Че­хо­ва, во­все не ти­хо­го ин­тел­ли­ген­та в пенсне, как нас учи­ли в шко­ле, а бун­та­ря, ре­во­лю­ци­о­не­ра, эро­то­ма­на, по ко­то­ро­му схо­ди­ли с ума са­мые кра­си­вые жен­щи­ны того вре­ме­ни. Со всей от­вет­ствен­но­стью, бе­русь утвер­ждать, что это луч­шая био­гра­фия из ко­гда-либо про­чи­тан­ных мной, ко­то­рая, не те­ряя глу­би­ны ис­сле­до­ва­ния жиз­ни пи­са­те­ля, все же ско­рее на­по­ми­на­ет за­хва­ты­ва­ю­щий при­клю­чен­че­ский ро­ман.

«По­ст­дра­ма­ти­че­ский те­атр», Ханс-Тис Ле­ман

Кни­гу Ле­ма­на я ча­сто ре­ко­мен­дую тем, кто хо­чет по­нять, как устро­ен тот са­мый со­вре­мен­ный те­атр, но все­гда ого­ва­ри­ва­юсь, что это вы­бор для дерз­ких и упор­ных. Немец­кий те­ат­ро­вед на­пи­сал глав­ный учеб­ник со­вре­мен­но­сти по по­ст­дра­ме язы­ком на­уч­ным и слож­ным. В свое вре­мя я даже со­зда­ла для лю­би­мо­го лек­то­рия «Син­хро­ни­за­ция» лек­цию, ко­то­рая пе­ре­во­ди­ла глав­ные те­зи­сы ав­то­ра на че­ло­ве­че­ский язык. В сво­ем по­вест­во­ва­нии Ле­ман рас­ска­зы­ва­ет о ра­вен­стве всех ме­диа и от­сут­ствии нар­ра­ти­ва в по­ст­дра­ма­ти­че­ских спек­так­лях, ис­поль­зуя та­ин­ствен­ное сло­во «знак», та­ким об­ра­зом под­чер­ки­вая неуло­ви­мость и из­мен­чи­вость ис­тин­но со­вре­мен­но­го ис­кус­ства. Впро­чем, даже сквозь слож­ный язык упор­но про­би­ва­ет­ся важ­ная мысль о том, что по­ст­дра­ма­ти­че­ские спек­так­ли бес­смыс­лен­но смот­реть, ис­поль­зуя оп­ти­ку, под­хо­дя­щую для тра­ди­ци­он­но­го дра­ма­ти­че­ско­го те­ат­ра.

«Что это было», Кама Гин­кас, Ген­ри­ет­та Янов­ская

По­дру­га се­мьи и по сов­ме­сти­тель­ству за­ме­ча­тель­ный те­ат­ро­вед На­та­лья Казь­ми­на на про­тя­же­нии мно­гих лет за­пи­сы­ва­ла раз­го­во­ры од­ной из са­мых фан­та­сти­че­ских пар рус­ско­го те­ат­ра — ре­жис­се­ров Ген­ри­ет­ты Янов­ской и Камы Гин­ка­са, не толь­ко по­ста­вив­ших ряд вы­да­ю­щий­ся спек­так­лей, но и умуд­рив­ших­ся про­жить вме­сте 50 лет. Для меня это кни­га не толь­ко о те­ат­ре, но и о со­вет­ской эпо­хе и об от­но­ше­ни­ях муж­чи­ны и жен­щи­ны. Сквозь иро­нич­ные диа­ло­ги ге­ро­ев по­сте­пен­но рас­кры­ва­ет­ся кар­ти­на их уди­ви­тель­ной судь­бы, в ко­то­рой было так мно­го неспра­вед­ли­во­сти, труд­но­стей и от­ча­я­нья. За­кан­чи­вая чте­ние, по­ни­ма­ешь, как мно­го пред­сто­ит пре­одо­леть ху­дож­ни­ку, преж­де чем он по­лу­чит за­слу­жен­ное при­зна­ние.

«Бе­гу­щая с вол­ка­ми. Жен­ский ар­хе­тип в ми­фах и ска­за­ни­ях», Кла­рисса Пин­ко­ла Эс­тес

Эс­тес — фи­ло­соф и пси­хо­ана­ли­тик юн­ги­ан­ской шко­лы, на­пи­са­ла, на мой взгляд, одну из луч­ших книг о жен­ской при­ро­де. Она рас­суж­да­ет о ди­ко­сти и пер­во­здан­но­сти жен­щи­ны на при­ме­ре хо­ро­шо зна­ко­мых нам с дет­ства ска­зок и ле­генд. Ав­тор раз­вер­ты­ва­ет пе­ред нами ин­те­рес­ней­ший пси­хо­ло­ги­че­ский ана­лиз ис­то­рий, в ко­то­ром Си­няя бо­ро­да со­от­но­сит­ся с тем­ной ча­стью лич­но­сти жен­щи­ны, а ин­ту­и­ция пред­ста­ет в об­ра­зе Ва­си­ли­сы пре­муд­рой. Этой кни­ге свой­стве­нен уди­ви­тель­ный те­ра­пев­ти­че­ский эф­фект, по­сле про­чте­ния чув­ству­ешь себя пре­крас­ной, уни­каль­ной и все­мо­гу­щей.

«Вто­рой пол», Си­мо­на де Бо­ву­ар

Я все­гда счи­та­ла себя фе­ми­нист­кой, не бо­я­лась ра­бо­тать в «муж­ских» про­фес­си­ях и вы­сту­па­ла за рав­ные пра­ва вне за­ви­си­мо­сти от ген­де­ра, од­на­ко из­лиш­няя ра­ди­ка­ли­за­ция фе­ми­нист­ско­го дви­же­ния по­след­не­го вре­ме­ни меня на­сто­ра­жи­ва­ет. Тем пра­виль­нее имен­но сей­час пе­ре­чи­тать фун­да­мен­таль­ный труд Си­мо­ны де Бо­ву­ар, в ко­то­ром она ана­ли­зи­ру­ет жен­ский путь как путь «дру­го­го». В про­цес­се чте­ния по­ра­жа­ет об­ра­зо­ван­ность и ши­ро­та взгля­дов пи­са­тель­ни­цы, в рав­ной сте­пе­ни глу­бо­ко раз­би­ра­ю­щей пред­мет с точ­ки зре­ния био­ло­гии, ис­то­рии и пси­хо­ана­ли­за. Сама эта кни­га — бле­стя­щая, точ­ная и шо­ки­ру­ю­щая, вы­сту­па­ет луч­шим ар­гу­мен­том за ра­вен­ство жен­щи­ны и муж­чи­ны в ин­тел­лек­ту­аль­ном поле.

«Ге­ном», Мэтт Рид­ли

У ре­жис­се­ров лег­ко уга­дать лю­би­мые кни­ги, они их ста­вят. Так, про­шлым ле­том я ра­бо­та­ла над эс­ки­зом спек­так­ля по кни­ге Мэт­та Рид­ли «Ге­ном». Мо­же­те сме­ять­ся надо мной, но до столк­но­ве­ния с этим про­из­ве­де­ни­ем, я не пла­ни­ро­ва­ла уми­рать, упо­вая на раз­ви­тие тех­но­ло­гий и до­ступ­ность в ско­ром вре­ме­ни пе­че­ни, на­пе­ча­тан­ной на 3D прин­те­ре. За­хва­ты­ва­ю­щий ана­лиз ге­не­ти­ки в ис­пол­не­нии Рид­ли раз­бил мои на­деж­ды в пух и прах. Кни­ге свой­ствен­на за­ме­ча­тель­ная кон­струк­ция: каж­дую пару хро­мо­сом ав­тор за­риф­мо­вал с ос­но­во­по­ла­га­ю­щи­ми фи­ло­соф­ски­ми по­ня­ти­я­ми — лю­бо­вью, ду­шой, бес­смер­ти­ем. По сво­е­му по­сле­вку­сию этот на­уч­но-по­пу­ляр­ный труд на­по­ми­на­ет древ­не­гре­че­ские тра­ге­дии: ты по­ни­ма­ешь, что все в тво­ей жиз­ни, будь то лю­бовь или ка­рье­ра, из­на­чаль­но пред­опре­де­ле­но тво­им на­бо­ром ге­нов. От­дель­ное удо­воль­ствие — слож­ный и непри­выч­ный язык, если к се­ре­дине кни­ге вы не влю­би­тесь в бес­ко­неч­ное упо­ми­на­ние ко­до­нов и нук­лео­ти­дов, то ско­рее все­го вы про­сто сами ге­не­тик.

«Рус­ская кух­ня в из­гна­нии», Петр Вайль, Алек­сандр Ге­нис

Как и в жиз­ни лю­бо­го ге­до­ни­ста, еда иг­ра­ет в моей кар­тине мира важ­ную роль, и я не стес­ня­юсь в этом при­знать­ся. Тем обид­нее, что в рус­ской ли­те­ра­ту­ре эта тема ка­та­стро­фи­че­ски та­бу­и­ро­ван­ная. Сколь­ко пре­крас­ных книг наши пи­са­те­ли со­зда­ли о че­ло­ве­че­ском духе и как пре­ступ­но мало вни­ма­ния они уде­ли­ли ис­сле­до­ва­нию плот­ских удо­воль­ствий. Рус­ская кух­ня в из­гна­нии — при­ят­ное ис­клю­че­ние, в ко­то­ром ав­то­ры лег­ко и иро­нич­но рас­суж­да­ют о рус­ском мен­та­ли­те­те сквозь приз­му щей и стер­ля­дей. Чи­тать сле­ду­ет ис­клю­чи­тель­но за ку­хон­ным сто­лом, неза­мед­ли­тель­но во­пло­щая в жизнь са­мые го­ло­во­кру­жи­тель­ные ре­цеп­ты.

«Паль­то с хля­сти­ком», Ми­ха­ил Шиш­кин

Бес­спор­ная звез­да со­вре­мен­ной рус­ской про­зы, Ми­ха­ил Шиш­кин, из­ве­стен, в первую оче­редь, как ав­тор фун­да­мен­таль­ных ро­ма­нов, но лич­но я люб­лю его за ма­лую фор­му. В сбор­ни­ке рас­ска­зов и эссе «Паль­то с хля­сти­ком» за­стряв­ший в Швей­цар­ских Аль­пах пи­са­тель рас­ска­зы­ва­ет о при­ро­де ли­те­ра­ту­ры, хо­ро­ших и пло­хих учи­те­лях и дол­го­ждан­ной встре­че с взрос­лым сы­ном. Все это од­но­вре­мен­но буд­нич­но и прон­зи­тель­но. Мне ка­жет­ся, Шиш­ки­ну при­су­ще то, что от­ли­ча­ет боль­ших пи­са­те­лей, — од­ной фра­зой он мо­жет пе­ре­дать всю тра­гич­ность че­ло­ве­че­ской жиз­ни.