Наши предки считали мозг чем-то неважным: например, древние египтяне сохраняли сердце и другие органы, когда мумифицировали мертвых, а мозг выбрасывали. За последние двадцать лет мы узнали о работе мозга больше, чем за предыдущие столетия. В частности ученые доказали, что любовь рождается именно в мозге. В книге «Чувство любви», вышедшей в издательстве «МИФ» в этом году, Сью Джонсон описывает новый научный подход к романтическим отношениям.
Мой мозг для меня является самым непонятным механизмом: всегда жужжит, трещит, рычит, то взмывает ввысь, то пикирует и зарывается в ил. И для чего? К чему вся эта страсть?
Вирджиния Вулф
Ты входишь в комнату, а там — он. Он оборачивается, замечает тебя и улыбается — и у тебя словно включается свет внутри. Твое сердце трепещет, пальцы дрожат, ты возвращаешь ему улыбку. Ты не чувствуешь угрозы, наоборот, ты ощущаешь себя в полной безопасности. Он похож на твоего любимого отца. Он так же улыбается и выглядит таким же добрым и веселым, как твой отец. А еще он немного похож на киноактера, который тебе нравится: того, с голубыми глазами, широкими плечами и кубиками пресса. М-м, какой же он сексуальный. Ты идешь к нему, а он к тебе. Вы здороваетесь и стоите рядом, болтая о том о сем.
Спустя какое-то время ты начинаешь зеркально копировать его движения. Когда он переносит вес на левую ногу, ты бессознательно переносишь вес на правую. Когда он сгибает руки и упирается в бедро, твоя рука вскоре делает то же самое. Он упоминает завал на работе, и ты прекрасно понимаешь, что он чувствует. Неожиданно ты чувствуешь, что он близок тебе, что вы связаны. Ты влюбляешься.
Мы чувствуем любовь телом и, как говорится, сердцем. Но современная наука доказала, что на самом деле любовь начинается в мозге. Это шокировало бы наших предков, которые почти единогласно не считали мозг чем-то важным. Египтяне мумифицировали мертвых, тщательно сохраняя сердце и другие органы, чтобы их можно было использовать в загробной жизни, но вытаскивали и выбрасывали мозг как нечто ненужное. Греки в целом тоже относились к мозгу пренебрежительно. Аристотель считал мозг «органом незначительной важности», нужным только для того, чтобы охлаждать кровь. Сотни лет спустя Декарт заключил, что мозг — это своего рода антенна, с помощью которой дух связывается с телом.
Но за последние двадцать лет, благодаря новейшим научным методам, мы узнали о мозге больше, чем за все предыдущие века. Мы также знаем, что полтора килограмма покрытой бороздками желеобразной массы в черепе человека участвуют в танце любви едва ли не активнее всех остальных частей тела. Доказано, что именно мозг — наш главный социальный орган, единственный заточенный на выстраивание и регулирование отношений с другими людьми. С самого рождения мозг человека растет и развивается, выучивая уроки любви с помощью родных и близких — первых объектов привязанности, а во взрослой жизни он активно содействует формированию привязанности к партнеру. Как утверждает профессор Дэн Стерн из Женевского университета, мозг так сильно ориентирован на отношения, что нервная система буквально «устроена так, чтобы связываться с нервными системами другого человека, так что мы можем ощущать чувства других людей как свои, а они — так же ощущать наши чувства».
Любовь формирует мозг
Мозг начинает создавать связи из социальных взаимодействий с первых дней жизни человека. Наши отношения в буквальном смысле слова формируют его. До четырех лет мозг ребенка стремительно развивается, так как эмоциональное взаимодействие с любящим родителем или опекуном подкидывает дрова в костер биохимических процессов, подстегивающих развитие нервных клеток и связей между ними. Эта желеобразная масса в черепе на самом деле вмещает сто миллиардов нейронов (или нервных клеток), связанных между собой крохотными усиками, так называемыми дендритами. Нейроны общаются друг с другом, посылая электрические химические импульсы через синапсы — места, где они контактируют. В общих чертах это такие соседи, разговаривающие друг с другом через забор.
Но, в отличие от разговора между соседями, сигналы нейронов возникают почти мгновенно и совершенно не осознаются человеком. Более того, «разговор» между нейронами никогда и ни при каких обстоятельствах не прекращается. В одиночестве нейрон умирает: получая редкие разовые сигналы, он ссыхается. Этот непрерывный диалог образует структуру мозга человека. И чем чаще нейроны общаются друг с другом, тем быстрее и прочнее связи между ними. Активация определяет архитектуру: как гласит правило Хебба, «нейроны, которые разряжаются одновременно, связываются вместе».
Эмоциональное взаимодействие стимулирует развитие мозга, а дефицит привязанности, наоборот, тормозит его: дендриты не ветвятся, передающих сигналы усиков становится меньше, их рост замедляется, так же как и выработка нейромедиаторов. У детенышей обезьян, которые растут без матерей или заменяющих их самок, отмечают значительное недоразвитие многих областей мозга, включая ответственные за обработку эмоций, например гиппокамп. Такие детеныши демонстрируют повторяющееся поведение, в частности, качаются туда-сюда или болтают головой, и чаще болеют. У детей, выросших в изоляции, скажем, в интернатах, наблюдаются сходные симптомы. Многие болеют и умирают в раннем возрасте, а у выросших часто имеются проблемы с вниманием, нарушения познавательных способностей и речи.
Надо ли говорить, что все это влияет на способность формировать и поддерживать социальные взаимосвязи во взрослой жизни? Контакт с любящим и любимым человеком способствует развитию нервных клеток особого типа — зеркальных нейронов, ассоциирующихся с эмпатией (подробнее об этом чуть позже). Психолог Луис Козолино из Университета Пеппердайна пишет: «Без стимуляции взаимодействия и нейроны, и люди чахнут и умирают. У нейронов этот процесс называется апоптозом, а у людей — анаклитической депрессией». Помимо стимуляции общего развития мозга, контакт с любящим и любимым человеком в детстве имеет определяющее значение для формирования правого полушария — центра обработки эмоций.
Правое полушарие особо чувствительно к невербальным сигналам, таким как мимика и тон голоса. Возрастные психологи предполагают, что сигнализация от правого полушария к правому полушарию, начинающаяся примерно с четырех месяцев ребенка, представляет собой первый и базовый язык общения между ребенком и родителем. Колвин Тревартен, профессор детской психологии из Эдинбургского университета, называет такое взаимодействие протодиалогом. Если эти первые моменты общения несут положительный характер, мозг ребенка настраивается на социальный канал, обучаясь выражать свои потребности и побуждать нужные реакции. Дети учатся привлекать внимание матери и выказывать недовольство, если она пропускает или неправильно понимает их сигналы, — это общий процесс сонастройки, ошибочной настройки и перенастройки. Они учатся воспринимать сигналы, посылаемые матерью, фокусируя и удерживая взгляд на ее лице, учатся понимать, чего она хочет от них. В общем и целом от первых взаимодействий зависит, сможем ли мы полагаться на помощь любящего человека, когда она станет нам необходима, чтобы поддерживать эмоциональный баланс. Кроме того, мы получаем первое представление о том, как нас воспринимают другие люди, и начинаем формировать ощущение себя.
